Кобла в тюрьме что это такое
«Кобёл»: кого так называют на женских зонах
В женских тюрьмах и лагерях быт и человеческие взаимоотношения совершенно иные, нежели в мужских исправительных учреждениях. В камерах СИЗО всем заправляют старшие — заключенные, назначенные администрацией.
На зонах же наибольшее влияние имеют активные лесбиянки. И ни для кого не секрет, что в женских колониях именно представительницы нетрадиционной сексуальной ориентации чаще всего устраивают потасовки.
Женщина, которая взяла на себя роль мужчины, на зоне называется кобёл. Она формально исполняет роль мужа. Как и на воле, в лагере для женщин на первом плане остаётся семья, поэтому на зонах зэчки преимущественно живут семьями и в переносном, и в прямом смысле.
Активные лагерные лесбиянки всегда берут себе мужские имена, коротко стригутся, стараются говорить басом. Они даже внешне становятся похожими на мужчин: у них меняется походка, черты лица грубеют.
Кобёл берёт на себя роль защитника и добытчика (например, должна достать или купить какие-нибудь продукты), а обязанности домохозяйки выполняет пассивная лесбиянка, она готовит и накрывает на стол. Последним в местах лишения свободы часто делают татуировки с изображением либо русалки в короне, держащей в руках скрипку и смычок и плещущейся на волнах, либо спасающей тонущую в бурном море девушку. Подобные союзы обычно длятся на протяжении всего срока заключения, причем расставание пары не приветствуется. Обусловлена эта связь не только сексуальными запросами, но и желанием, например, иметь моральную защиту. Никаких ухаживаний в таких парах нет. Всё сдержанно и сухо. Кстати, никто никого не насилует — всё происходит по обоюдному согласию.
Как ни парадоксально, но самые крутые, кровавые разборки, иногда и со смертельным исходом, происходят именно в женских колониях постсоветского пространства и в основном из-за ревности кобл. Если в мужских тюрьмах насилие обычно исходит от надзирателей, то в женских — насилие чаще идёт от сокамерниц, с молчаливого согласия администрации тюрем. Драки вспыхивают, как правило, по мелочам, причём они бывают куда более жёсткими, чем у мужчин, — в дело идут ногти, зубы и прочие атрибуты женской красоты. Женщины, видимо, так сильно увлекаются выяснением отношений между собой, что оказываются совершенно несплоченными перед общей бедой.
Многие эксперты полагают, что истоки лагерных союзов лежат в колониях для малолетних преступниц, где девушки тоже нередко создают пары по принципу «муж-жена».
как они появились в женских зонах СССР — Рамблер/новости
В женских тюрьмах и лагерях быт и человеческие взаимоотношения совершенно иные, нежели в мужских исправительных учреждениях. В камерах СИЗО всем заправляют старшие — заключенные, назначенные администрацией. На зонах же наибольшее влияние имеют активные лесбиянки. И ни для кого не секрет, что в женских колониях именно представительницы нетрадиционной сексуальной ориентации чаще всего устраивают потасовки.Женщина, которая взяла на себя роль мужчины, на зоне называется кобёл. Она формально исполняет роль мужа. Как и на воле, в лагере для женщин на первом плане остаётся семья, поэтому на зонах зэчки преимущественно живут семьями и в переносном, и в прямом смысле.
Активные лагерные лесбиянки всегда берут себе мужские имена, коротко стригутся, стараются говорить басом. Они даже внешне становятся похожими на мужчин: у них меняется походка, черты лица грубеют.
Кобёл берёт на себя роль защитника и добытчика (например, должна достать или купить какие-нибудь продукты), а обязанности домохозяйки выполняет пассивная лесбиянка, она готовит и накрывает на стол. Последним в местах лишения свободы часто делают татуировки с изображением либо русалки в короне, держащей в руках скрипку и смычок и плещущейся на волнах, либо спасающей тонущую в бурном море девушку. Подобные союзы обычно длятся на протяжении всего срока заключения, причем расставание пары не приветствуется. Обусловлена эта связь не только сексуальными запросами, но и желанием, например, иметь моральную защиту. Никаких ухаживаний в таких парах нет. Всё сдержанно и сухо. Кстати, никто никого не насилует — всё происходит по обоюдному согласию.
Как ни парадоксально, но самые крутые, кровавые разборки, иногда и со смертельным исходом, происходят именно в женских колониях постсоветского пространства и в основном из-за ревности кобл. Если в мужских тюрьмах насилие обычно исходит от надзирателей, то в женских — насилие чаще идёт от сокамерниц, с молчаливого согласия администрации тюрем. Драки вспыхивают, как правило, по мелочам, причём они бывают куда более жёсткими, чем у мужчин, — в дело идут ногти, зубы и прочие атрибуты женской красоты. Женщины, видимо, так сильно увлекаются выяснением отношений между собой, что оказываются совершенно несплоченными перед общей бедой.
Многие эксперты полагают, что истоки лагерных союзов лежат в колониях для малолетних преступниц, где девушки тоже нередко создают пары по принципу «муж-жена».
Видео дня. Пьяный Джиган заставил дочь пойти ему за пивом
Читайте также
«Коблы»: как они появились в женских зонах СССР
В женских тюрьмах и лагерях быт и человеческие взаимоотношения совершенно иные, нежели в мужских исправительных учреждениях. В камерах СИЗО всем заправляют старшие — заключенные, назначенные администрацией.
На зонах же наибольшее влияние имеют активные лесбиянки. И ни для кого не секрет, что в женских колониях именно представительницы нетрадиционной сексуальной ориентации чаще всего устраивают потасовки.
Женщина, которая взяла на себя роль мужчины, на зоне называется кобёл. Она формально исполняет роль мужа. Как и на воле, в лагере для женщин на первом плане остаётся семья, поэтому на зонах зэчки преимущественно живут семьями и в переносном, и в прямом смысле.
Активные лагерные лесбиянки всегда берут себе мужские имена, коротко стригутся, стараются говорить басом. Они даже внешне становятся похожими на мужчин: у них меняется походка, черты лица грубеют.
Кобёл берёт на себя роль защитника и добытчика (например, должна достать или купить какие-нибудь продукты), а обязанности домохозяйки выполняет пассивная лесбиянка, она готовит и накрывает на стол. Последним в местах лишения свободы часто делают татуировки с изображением либо русалки в короне, держащей в руках скрипку и смычок и плещущейся на волнах, либо спасающей тонущую в бурном море девушку. Подобные союзы обычно длятся на протяжении всего срока заключения, причем расставание пары не приветствуется. Обусловлена эта связь не только сексуальными запросами, но и желанием, например, иметь моральную защиту. Никаких ухаживаний в таких парах нет. Всё сдержанно и сухо. Кстати, никто никого не насилует - всё происходит по обоюдному согласию.
Как ни парадоксально, но самые крутые, кровавые разборки, иногда и со смертельным исходом, происходят именно в женских колониях постсоветского пространства и в основном из-за ревности кобл. Если в мужских тюрьмах насилие обычно исходит от надзирателей, то в женских - насилие чаще идёт от сокамерниц, с молчаливого согласия администрации тюрем. Драки вспыхивают, как правило, по мелочам, причём они бывают куда более жёсткими, чем у мужчин, - в дело идут ногти, зубы и прочие атрибуты женской красоты. Женщины, видимо, так сильно увлекаются выяснением отношений между собой, что оказываются совершенно несплоченными перед общей бедой.
Многие эксперты полагают, что истоки лагерных союзов лежат в колониях для малолетних преступниц, где девушки тоже нередко создают пары по принципу «муж-жена».
реальные подробности происходящего в местах не столь отдаленных
Секс на зоне: реальные подробности происходящего в местах не столь отдаленных.
1974 год. Из окон мужского корпуса видна часть окна корпуса женского. Там в камере выбирают заключенную, раздвигают ей ноги и поднимают на руках так, чтобы было видно столпившимся у окон напротив мужчинам-заключенным.
Как это происходит в «Матросская тишина»
Спустя несколько минут по протянутой между окнами веревке из мужского корпуса в женский передают пакетики со спермой.
Беременных тогда выпускали по амнистии, так что женщины стремились забеременеть любыми путями.
«Коблы»: как они появились в женских зонах СССР
В женских тюрьмах и лагерях быт и человеческие взаимоотношения совершенно иные, нежели в мужских исправительных учреждениях. В камерах СИЗО всем заправляют старшие — заключенные, назначенные администрацией. На зонах же наибольшее влияние имеют активные лесбиянки. И ни для кого не секрет, что в женских колониях именно представительницы нетрадиционной сексуальной ориентации чаще всего устраивают потасовки.
Женщина, которая взяла на себя роль мужчины, на зоне называется кобёл. Она формально исполняет роль мужа. Как и на воле, в лагере для женщин на первом плане остается семья, поэтому на зонах зэчки преимущественно живут семьями и в переносном, и в прямом смысле. Активные лагерные лесбиянки всегда берут себе мужские имена, коротко стригутся, стараются говорить басом. Они даже внешне становятся похожими на мужчин: у них меняется походка, черты лица грубеют.
Кобёл берёт на себя роль защитника и добытчика (например, должна достать или купить какие-нибудь продукты), а обязанности домохозяйки выполняет пассивная лесбиянка, она готовит и накрывает на стол. Последним в местах лишения свободы часто делают татуировки с изображением либо русалки в короне, держащей в руках скрипку и смычок и плещущейся на волнах, либо спасающей тонущую в бурном море девушку. Подобные союзы обычно длятся на протяжении всего срока заключения, причем расставание пары не приветствуется.
Обусловлена эта связь не только сексуальными запросами, но и желанием, например, иметь моральную защиту. Никаких ухаживаний в таких парах нет. Всё сдержанно и сухо. Кстати, никто никого не насилует — всё происходит по обоюдному согласию. Как ни парадоксально, но самые крутые, кровавые разборки, иногда и со смертельным исходом, происходят именно в женских колониях постсоветского пространства и в основном из-за ревности кобл.
Если в мужских тюрьмах насилие обычно исходит от надзирателей, то в женских — насилие чаще идёт от сокамерниц, с молчаливого согласия администрации тюрем. Драки вспыхивают, как правило, по мелочам, причём они бывают куда более жёсткими, чем у мужчин, — в дело идут ногти, зубы и прочие атрибуты женской красоты. Женщины, видимо, так сильно увлекаются выяснением отношений между собой, что оказываются совершенно несплоченными перед общей бедой. Многие эксперты полагают, что истоки лагерных союзов лежат в колониях для малолетних преступниц, где девушки тоже нередко создают пары по принципу «муж-жена».
Коблы в тюрьме: как ими становятся?
Каждый день я наблюдала, как сокамерница превращалась в кобла.Те, кто видел фильмы с Халком, визуально могут представить мой рассказ о перевоплощении человека (женщины) в ЭТО.
Она называла себя Пантерой (тюремное погоняло-кличка изменена).
За два месяца до перевода меня в её камеру, мы впервые встретились с нею в тюремном отстойнике (комната ожидания для арестантов перед выездом в суд).
Высокая брюнетка с длинными смолянистыми волосами до пояса была броско одета в белое норковое манто. Своим цепким и въедающимся взглядом она смерила меня с ног до головы.
«Меня зовут Пантера, закрыли по 162. Назови себя!» — приказным тоном она познакомилась со мною.
Помимо неё в отстойнике было ещё пять арестанток, все были зажатыми и заискивающе поглядывали на Пантеру.
Я не спешила озвучивать себя и статью, так как уже не раз видела, что после объявления себя, большинство женщин начинали от меня шарахаться.
Игнорируя вопрос этой «дамочки в манто», я поинтересовалась у остальных женщин их статьями уголовного кодекса.
Краем глаза я заметила, что на лице Пантеры выразилось недовольство от моего игнора.
Когда все представились, я озвучила себя и свою «блатную статью в тюрьме» — 318 УК РФ.
Пантера изменилась в лице и сразу потеряла интерес к моей персоне. Остальные женщины, игнорируя анекдоты «Белого Манто», расспрашивали меня по делюге.
Пантера обиженно закурила сигарету, села на корточки, как мужик и между затяжками дыма, сплёвывала на пол себе под ноги.
Спустя два месяца меня перевели в её камеру на время, пока должны были отремонтировать камеру для некурящих первоходок.
Женщина, которая меня встречала в этой камере и являлась старшей по хате, уже никак не напоминала ту длинноволосую Пантеру в белом норковом манто.
Волосы были острижены коротко, джинсы обрезаны под шорты, мужская майка, под которой не было лифчика. Меня как-будто встретил полу-мужчина. В то время я ещё не знала о коблах.
На этом тюремном фото из интернета, кобёл очень похож на ту Пантеру, о которой я рассказываю. Она выглядела один в один.
В камере с этой Пантерой я пробыла только неделю. Но каждый день наблюдала, как она агрессировала и превращалась в кобла.
Её повадки, тон голоса, походка всё становилось похожим на мужское.
Однажды, когда Пантера зашла в туалет, дверь отворилась, и мы всей камерой увидели, что она писала стоя.
Психиатры-исследователи утверждают, что коблами в тюрьме становятся, в большинстве случаев, из среды лесбиянок. Но они не отрицают тот факт, что коблом может стать женщина спортсменка или та, которая постоянно занималась тяжёлым физическим трудом.
Если рассматривать случай с коблом Пантерой, то, она на воле была предпринимателем-цветоводом. Лично выращивала саженцы цветов в огромных теплицах. Иногда ей помогали её слабохарактерный муж (со слов Пантеры) и малолетняя дочь.
Когда Пантеру арестовали за разбой у конкурента, муж понял, что её раньше, чем через 6 лет не выпустят на свободу — он развёлся с Пантерой и женился сразу на её подружке-куме.
Возможно, помимо тяжёлого физического труда, психологический шок от предательства мужа толкнул Пантеру стать коблом?
Жизнь в женской камере
В отличие от мужчин, у женщин-заключенных нет “авторитетов”, жить по “понятиям” для них не характерно. Организация отношений в камере строится скорее по принципу “дедовщины”, т.е. кто дольше отсидел, тот имеет больше преимуществ перед новичками.
Вот, например, схема распределения спального места. Помимо двухъярусных кроватей есть четыре отдельных, стоящих особняком. Этот наиболее привилегированный “участок” называют “поляна”. Спать там может, как правило, старшая по камере и доверенные ей лица или просто “старосиды”.
Остальные места распределяются также по старшинству: новоприбывшие располагаются у прохода или около туалета, женщины со “стажем” занимают более удобные кровати, как только они освобождаются. Новенькая должна довольствоваться тем, что останется.
В основном, заключенные нацелены на сохранение своего собственного минимального комфорта. На воле этот принцип также распространен, но в стесненном пространстве это проявляется острее.
Со временем приходит понимание, что в одиночку сложнее справиться с бытовыми неудобствами, и чтобы обрести хоть какую-то поддержку, женщины объединяются в “семейки”, группки по два-три человека.
Внутри “семейки” принято делиться продуктами и предметами первой необходимости. Бывали случаи, когда женщинам приходилось консолидироваться, дабы добиться улучшения общих для всех условий содержания, вытребовать определенных поблажек. Малыми разрозненными силами такого достичь практически невозможно.
К слову, в женских тюрьмах ситуация с туберкулёзом намного лучше контролируется и заразиться им меньше вероятности, чем в мужском заключении.
Ей приказывают собрать свои многочисленные вещи, а также только что полученные с воли, и со всем этим тяжёлым скарбом, общим весом около 50 кг. она начинает переходить из камеры в камеру, с этажа на этаж.
Другим способом надавить на заключенную является наказание сокамерниц. Реакция многих, с учетом разного возраста и положения, бывает непредсказуема.
На сотрудничество идут в основном из-за поблажек со стороны режима, из-за необходимости в каких-либо вещах, а также из страха. Полученные от “стукачей” сведения используются в деле нужной заключённой, при этом источник информации не разглашается.
Представить подобное у мужчин не представляется возможным. У мужчин-заключённых жизнь вертится вокруг того или иного “авторитета”, благодаря чему коллектив становится сплоченным, и администрации приходится с этим считаться. “Авторитету” ничего не стоит воспользоваться тюремной почтой (“дорогой”), чтобы всколыхнуть или утихомирить все камеры.
Подобной координации в коллективе женщин нет, а значит, любая по отдельности — легкая добыча для манипуляций оперативников.
Как будто главное в этом естественном моменте жизни не святая святых — рождение ребенка, пусть даже оступившейся женщиной, а моральная сторона вопроса. Там, где по факту требуется конкретные действия для успешного вынашивания, рождения и дальнейшего воспитания ребенка, стандартно, как минимум, следует пренебрежение.
Появившегося на свет младенца без осложнений на следующий день после родов отправляют из роддома вместе с матерью к месту ее постоянного пребывания. Если речь об исправительной колонии, то ребенка помещают в Дом ребенка при тюрьме. Жизнь женщины продолжает идти тем же ходом, что и у остальных заключенных, в свободное от работы время она может посещать малыша.
Пребывание ребенка в тюремном Доме ребенка рассчитано на три года. Если матери остается отбыть наказание незначительное время, его могут оставить до 4-х лет. Если срок заключения продолжительный, ребенка передают в Детский дом. Вероятность встречи матери со своим чадом в дальнейшем очень мала. Но бывают и исключения.
Так у нас сложилось, что вышедшие из мест не столь отдаленных, в обществе воспринимаются уже не как люди, несмотря на характер судимости, действительную вину и т.д. Никто с этим тонкостями разбираться не будет. И без того утратившие социализацию бывшие зеки и зечки не получив поддержки в обществе, закономерно скатываются на ту же преступную стезю. Какие уж тут дети…
Тюремный быт в женской колонии
В заключении у женщины мало возможности отстоять свои права, при этом пресс администрации колоссальный. Практически все работают, так быстрее проходит время, да и лишние деньги не помешают.
В тюремном магазине ассортимент скуден, а цены зачастую завышены. Нехватка качественной пищи быстро сказывается на здоровье заключенных. Потерять зубы и посадить желудок — элементарно. Рассчитывать можно только на передачи родных, но не факт, что они попадут в руки в должном виде. Жаловаться бесполезно, письма, звонки прочитываются и прослушиваются.
Работы на зоне предостаточно. Основной труд — шитье. Швейная фабрика располагается в ангаре, в котором машинки стоят одна за другой. Каждый выполняет свою операцию в рамках общего заказа. Если ты по какой-то причине не справляешься со своей работой, то тем самым тормозишь всю работу. Соответственно, разбираться и помогать тебе никто не будет. Вместо этого ожидаемы ругань и тумаки. Находясь в стрессе, как правило, многие все же быстро осваивают необходимую операцию.
Часть заключенных отправляют на работы, связанные с обслуживанием зоны. Например, в отдел технического контроля, где проверяются изделия на предмет брака. Плотники, библиотекари, слесари, бригадиры — те места, куда стремятся попасть женщины со швейной фабрики. Монотонный швейный труд не многие выдерживают.
Ряд должностей положены исключительно людям с высшим образованием, например, в отделе социального обеспечения. Зачастую сотрудники ФСИН не способны в силу отсутствия знаний и опыта справляться со своей работой. В таких случаях всю работу за них выполняют грамотные заключенные за мизерную зарплату на полставки и, опять же, за лояльность. Сами же ФСИНовцы получают зарплату как положено. Поэтому для них так ценны “умные” кадры из заключенных, поэтому их так редко отпускают по УДО.
Так, в борьбе за минимизацию дискомфорта в тюремных условиях, проходят годы. У кого-то пара лет, у кого-то десятки. Человек так устроен, что привыкает ко всякому, даже невыносимому существованию, но при всем этом живет надеждой на лучшее. И кажется заключенным, что лучшее там, за решеткой. А на выходе оказывается, сложности не заканчиваются, а начинается их новый виток.
Этап в женскую колонию
Как только приходит документ, подтверждающий, что приговор вступил в законную силу, женщину оповещают, чтобы она собирала вещи. Куда ее направляют, как долго ехать, что с собой брать, никто не говорит. Начинается новый, мучительный своей неопределенностью, период.
С вещами женщина отправляется в “сборку”, место, где собираются для отправления заключенные, каждый по своему направлению. Подъезжает автозак, который отвозит их на вокзал. Там женщин пересаживают в “столыпинский” вагон. Вагон цепляют к поезду, и в путь.
На протяжении всего пути несколько раз в день проходит перекличка, женщин постоянно обыскивают на предмет запрещенных вещей, им неоднократно приходится раздеваться и снова одеваться, вытряхивать содержимое сумок, которые тут же срочно нужно собрать.
Женская зона: кто такие коблы и ковырялки?
Новоприбывших на зоне встречают медосмотром, выдают одежду, в которой надлежит ходить весь срок. Теперь женщина по требованию обязана называть свою фамилию, имя, отчество, год рождения, статью и срок отбывания наказания.
До 2003 года на зоне женщины лишь частично придерживались “понятий”. Стукачей не любили и всячески их наказывали, сотрудничать с администрацией было зазорным. После 2003 года ситуация изменилась. К администрации стали обращаться не столько с жалобами по-существу, но и с обыкновенным доносами, тем самым заслуживая себе поощрения.
Стукачи стали находиться под защитой сотрудников колонии, для них оказались допустимы и мелкие нарушения, на которые верхушка просто закрывала глаза.
Как и в СИЗО, в тюрьме живут “семейками”, так легче организовать быт, да и тесное общение скрашивает серую жизнь заключенного. Последствия такой привычной, почти семейной, коммуникации заметно ощутимы, когда кого-то из “семейки” выпускают на волю. Оставшемуся трудно все начинать сначала.
“Семейки” не всегда подразумевают любовную связь, но бывают и такие случаи. Среди женщин в колонии довольно сильно распространены однополые отношения. Таких называют коблы и ковырялки. Отдельную статью про них Вы можете найти на нашем сайте. В некоторых тюрьмах со стороны администрации намеренно идет активная поддержка таких пар, опять же не из лучших побуждений, а для того, чтобы манипулировать, заставляя одного из партнеров влиять на свою половину.
Стоит отметить, что в мужских колониях обратное, негативное, отношение к гомосексуализму. Геи относят к низшей касте, им достается самая грязная работа и запрет на место за общим столом.
Отдельной темой стоит оговорить положение беременных и женщин, родивших в тюрьме. На сегодняшний день отношение к этой уязвимой категории заключенных несколько изменилось, но нотки осуждения “непутевых мамаш” по-прежнему присутствуют.
Добровольно-принудительное стукачество
Оперативникам СИЗО всегда требуются “свои” люди, которые будут приносить нужные им сведения. Как правило, на роль доносчика выбирается негласный лидер, способный влиять на мнение большинства. Такому человеку не составляет труда войти в доверие к сокамернице и выведать информацию, нужную оперативнику. Уточнять не нужно, что подобный контингент в заключении не жалуют.
Особое отношение получают те, кто на сотрудничество не идет. За отказ закономерно следует наказание. Например, используется зачастую такой метод. Узнав, что несговорчивая заключённая получила долгожданную посылку, оперативник может решить, что женщину надо срочно перевести в камеру в противоположном конце этажа, не важно по какой причине.
Секс в женской колонии.
Лесбийской любовью охвачено больше половины сидящих женщин. Согласно исследованиям психологов Московского научно-исследовательского центра психического здоровья, проводимым в учреждениях российской тюремной системы, женщина в тюрьме по причине отсутствия необходимых тактильных контактов с близкими и эмоциональных связей «ломается» еще гораздо быстрее, чем мужчина.
Психика у женщин не выдерживает уже после 2-х лет принудительного отрыва от дома, родных, семьи, у мужчины же это происходит после 3-5-ти лет. Нередко в таких условиях вместо настоящего чувства женщина, нуждающаяся в нем, начинает искать некий суррогат чувства.
Но по мимо длительного воздержания, секс издевательства в женских тюрьмах имеют быть место.
Как утверждают исследователи, вынужденной лесбийской любовью в России охвачено больше половины женщин в тюрьме. Подобная картина характерна для большинства женских исправительных учреждений, объясняет бывшая осужденная Мария, которая два года отсидела в колонии.
Продолжение статьи в следующем посте:
Сексуальная жизнь в женской тюрьме: как это в реальности?
Патриархат заставляет женщин становиться коблами
Кобёл это слово из тюремного жаргона. Многие считают, что на тюремном языке оно означает "лесбиянка". Но это далеко не так. Кобёл это женщина, даже не просто играющая роль мужчины, но которая ощущает себя мужчиной и окружающие ощущают ее мужчиной.Со мной в камере сидела кобёл. Не могу назвать ее настоящего имени, назову ее Зульфия. Когда мы сидели рядом на шконке, я понимала умом, что нахожусь в женской тюрьме и в женской камере, но подсознательно воспринимала ее как мужчину. Иногда она говорила о себе в мужском роде и поправлялась. Будучи первоходкой, Зульфия не называла себя открыто коблом, стеснялась этого. Но все в ней казалось мужским. Когда она вошла в камеру (в тот день мы ждали сантехника), многие приняли ее за сантехника, и только наличие у нее в руках матраса давало понять, что это наша новая сокамерница.
Зульфия - третья дочь в татарской семье. Отец требовал от матери родить сына, и все рассчитывали, что третьим ребенком будет мальчик. Родилась Зульфия. Отец бросил жену, которая не может ему родить сына, а мать обвинила Зульфию в том, что она разрушила ее жизнь. С грудного возраста Зульфия понимала, что ее ругают за то, что она девочка, и старалась во всем подражать мальчишкам. В 16 лет случилась трагедия - ее изнасиловали. И Зульфия укрепилась в своем желании стать парнем. После изнасилования она пристрастилась к наркотикам. В 30 лет ее взяли на ФСКН-новской провокации - кто-то из друзей позвонил ей, сказал, что умирает и потребовал дозу. Зульфия не могла отказать другу, и тут ее повязал ФСКН. Она взяла особый порядок, надеясь, что ей дадут меньший срок, и она не будет висеть камнем на шее у стареющей матери. Надежды не оправдались, Зульфие дали 9 лет. Она просилась в Мордву, потому что оттуда дешевле всего выкупиться.
Сидя на сборке, в ожидании автозака, я встречала других коблов. У "кратких" (те, которые не первоходки) коблы пользуются авторитетом, их часто назначают старшими.
Коблами в тюрьме не становятся, коблами туда уже попадают. А подталкивает женщин для того, чтобы стать коблом, патриархат. Да, далеко не все женщины превращаются в коблов, можно сказать даже, что меньшинство. Но вряд ли я буду не права, если скажу, что большинство женщин периодически примеряло на себя мужские роли, понимая, что играя мужские роли, в патриархате выжить легче.
Где бы я не работала, начальники не любили "баб" и никогда их не продвигали. Даже в ГУТе, где была женщина президент, которая до этого была вице-президентом по региональному развитию, ее преемник вообще не разрешал женщинам становиться кураторками федеральных округов. Помню, как я говорила ему, что мне 35 лет, мне командировки вполне нормальны, что детей у меня не будет, что я умею работать с филиалами. Нет, он все равно взял мужчину.
Еще на первой работе я поняла простую вещь. Как-то раз летом я пришла в юбке. Первый раз за год работы. И зам.директора сказал: "Вот так и ходи, а то я тебя не воспринимаю как женщину". И до меня дошло, что ношение брюк, коротких волос отвлекает внимание мужчин-начальников от того, что я женщина. Я стала ходить исключительно в брюках, причем неярких цветов, состригла косу до короткой стрижки, училась говорить громко и по возможности низким голосом. А параллельно, развивала в себе качества, которые считаются "мужскими". Конечно, я не превратилась в кобла в том понимании, какое вкладывается в это слово. И меня стали воспринимать как мужчину, который по недоразумению оказался в женском теле. Некоторые начальники, как директор Тульского филиала РОСНО даже сетовали, что такие мозги и такой характер в женском теле. И это срабатывало. Меня считали неэмоциональной, немногословной, жесткой, властной, с командным голосом. Как-то друг директора, увидев меня, принял меня за приехавшую большую начальницу из Москвы.
Патриархат заставляет женщин не просто развивать в себе "мужские" качества, но и опережать мужчин в них. Несмотря на то, что истеричность, эмоциональность, мягкость считаются "женскими" качествами, в патриархате обладать ими может позволить себе только мужчина. А женщине для того, чтобы не то, что преуспевать, а вообще выживать в патриархате приходится развивать в себе волю, силу, интеллект, жесткость, решительность, независимость, рациональность. А слабость, нежность, мягкость в патриархате мы себе позволить не можем.
Какой жаргон используют русские женщины-зэчки
Жизнь заключенных в российских лагерях женщин всегда сильно отличалась от законов существования мужчин-зэков. Самые большие различия можно наблюдать в плане межличностного общения. В мужской зоне «опущенные», или пассивные гомосексуалисты, становятся париями, к которым никто даже не смеет прикоснуться.
В женских тюрьмах «ковырялки», или лесбиянки, — обычное явление. Приверженки однополой любви являются вполне уважаемыми членами тюремного сообщества. Есть на женской зоне и свои особенные выражения, которые не используются в тюрьмах, где содержатся только мужчины.
«Параша». Она же «старушка»
Отхожее место в любой тюрьме никогда не называется «туалетом». Еще в дореволюционной России арестанты обоих полов использовали заменяющие это понятие жаргонные выражения. Даже политические заключенные — в массе своей высокообразованные дамы, а порой и наследницы аристократических фамилий — применяли именно их. Бадью для сбора нечистот именовали «парашей» или «старушкой». Эти жаргонизмы в ходу и в мужских тюрьмах.
«Рублевые»
В женской тюрьме есть категория заключенных, которые попадают в сексуальное рабство к надзирателям и другим представителям лагерной администрации («кумовьями»). Зэчки называют их «рублевыми». Это понятие пришло еще из сталинского ГУЛАГа. За свои услуги сексуальные рабыни получают определенные привилегии: могут не выполнять общие работы, получают дополнительное питание и пр.
Не все «рублевые» одинаковы. В 20—50 годы на Соловках существовала целая классификация привилегированных узниц: «полурублевые», «15-копеечные» (или «пятиалтынные») и собственно «рублевые». В зависимости от ранга женщина получала разные послабления и «бонусы». Если же зэчкаотказывалась вступать в сексуальный контакт с «кумом», она была обречена на постоянные жестокие притеснения.
«Мамки»
«Мамками» в женских тюрьмах называли женщин, либо уже заехавших с воли беременными, либо зачавших непосредственно в заключении. Во втором случае зэчки беременели с выгодой: условия содержания женщин «с животом» были гораздо легче, чем у остальном массы заключенных.
«Старшие»
Любая вновь поступившая на зону осужденная в первую очередь сталкивается со «старшей». Так называют главную в отряде (или камере) зэчку, которая отвечает за порядок. От «старших» многое зависит. Они могут «стучать» администрации на неблагонадежных или излишне конфликтных товарок, а иногда и своими силами наводить порядок. Начальство тюрьмы обычно сквозь пальцы смотрит на произвол «старших», потому что те помогают держать заключенных в ежовых рукавицах.
«Семейницы»
В женских колониях очень распространены так называемые «семьи». Они представляют собой небольшие группы женщин, которые совместно ведут нехитрое хозяйство и оказывают друг другу всяческую поддержку. «Семья» может состоять из двух и более человек. Причем, между ними не всегда существуют сексуальные отношения. «Семья» образуется для того, чтобы облегчить существование ее членов. Жизнь в заключении сурова, а вместе выживать гораздо легче.
«Коблы» и «ковырялки»
В некоторых случаях «семьи» образуют лесбийские пары: «коблы» (активные) и «ковырялки» (пассивные лесбиянки). Последних еще называют «курочками». Принято считать, что лесбийские отношения — норма женских тюрем. Это не совсем так. Чаще всего заводят себе партнершу женщины, «мотающие» долгий срок и уже имевшие лесбийский опыт до заключения.
«Колхозницы» и «бычкососки»
Низшую категорию заключенных составляют «колхозницы» — забитые и глупые зэчки. Сюда же можно отнести и «бычкососок». Так называют слабовольных, опустившихся сиделиц, которые не брезгуют подбирать окурки за другими.
При всей грубости лексикона и жесткости градации заключенных жизнь в женских колониях проще и сноснее, чем в мужских. У женщин меньше агрессии, реже случаются жестокие конфликты с членовредительством, зачастую даже налагается запрет на использование в разговорах тюремной «фени». За соблюдением этого правила следит старшая по отряду.
кобёл - это... Что такое кобёл?
кобёл — (Е) … Словарь употребления буквы Ё
КОБ — коэффициент ошибок по битам Источник: http://www.minsvyaz.ru/ new portal/site.shtml?id=2003 КОБ Крестьянская организация Бирмы Мьянма, организация КОБ концепция общественной безопасности Пример использования Концепция Общественной Б … Словарь сокращений и аббревиатур
Кобёрн — (англ. Coburn) английская фамилия. Известные носители: Чарльз Кобёрн (1877 – 1961) американский актёр. Том Кобёрн (род. 1948) американский политик, сенатор. Брэйдон Кобёрн (род. 1985) канадский хоккеист. См. также Кобурн … Википедия
КОБЁЛ — КОБЁЛ, кобла, муж. (обл.). Пень, кол, свая. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова
кобёл — кобёл, коблы, кобла, коблов, коблу, коблам, кобёл, коблы, коблом, коблами, кобле, коблах (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку») … Формы слов
КОБ — Порода англ. верховых лошадей. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910 … Словарь иностранных слов русского языка
кобіта — Кобіта: жінка [51;IX,XI] … Толковый украинский словарь
коб — сполучник незмінювана словникова одиниця діал … Орфографічний словник української мови
КОБ — (англ. Cob). 1. Принятое в Великобритании название пользовател. полукровной л. универсал. назначения. Характеризуют широким и глубоким корпусом, легкой головой, нарядными движениями. Высота в холке до 155 см. 2. См. Англо нормандские л … Справочник по коневодству
коб — коб, парнокопытное животное из рода … Энциклопедический справочник «Африка»
Коб — У этого термина существуют и другие значения, см. болотный козёл. Коб … Википедия
Краткий тюремный глоссарий | Тюремный консультант "Руси сидящей"
Актировка – освобождение от отбывания наказания по решению суда на основании перечня заболеваний, утвержденного правительством РФ. Как правило, легче умереть, чем получить актировку.
Актив – прямые помощники сотрудников колоний, из числа осужденных. Часто именно актив (активисты) осуществляют прямое насилие в отношении заключенных. Это заключенные, занимающие определенные должности: дневальный, завхоз, а также члены разнообразных «секций», например, пожарной. Они же – «шерсть».
Атас — предупреждение о грядущей опасности. Употребляется также выражение «Стоять на атасе» — быть на месте наблюдателя, откуда можно предупредить сообщников об опасности.
БМ – безопасное место. Как правило, это одиночная камера. Там содержатся заключенные, которые написали мотивированное заявление об угрозах со стороны других заключенных.
БС – безопасное содержание бывших сотрудников правоохранительных или судебных органов, осужденных к лишению свободы.
Баланда – тюремная пища.
Баландер – работник хозотряда, раздающий баланду.
Беда – статья Уголовного Кодекса РФ. Обычно под вопросом «что за беда?» подразумевается вопрос о статье, по которой сидит заключенный.
Больничка – тюремная больница.
Бродяга, блатной – профессиональный преступник, постоянно занимающийся преступной деятельностью.
Бродяжня, братва, босота– сообщество бродяг, определенная масть (категория заключенных) в тюрьме и в лагере, к которой относятся блатные.
Брос – метод доставки в лагерь или на территорию СИЗО запрещенных предметов, когда их забрасывают на территорию СИЗО или лагеря с воли. Обычно заключенные договариваются с кем-то с воли, чтобы те купили необходимые предметы, упаковали их, подъехали к территории лагеря и в установленные время забросили эти предметы через забор. Заключенные же ловят эти предметы и прячут их.
Воздушка – вентиляция в СИЗО. Часто воздушка используется для переговоров между камерами; для дорог, поскольку она соединяет разные камеры; в качестве курка (тайника).
Вор (жулик, урка) – криминальный авторитет, находящийся на вершине преступной иерархии.
Груз – предмет, проходящий по дороге: сигареты, продукты питания, телефоны, свертки с документами, наркотики и т.д.
Генка – Генеральная прокуратура РФ
Дальняк, дальний – туалет в камере.
Дачка – передача продуктов питания и предметов гигиены (мыльно-рыльное) для заключенного. Она же кабанчик. Загнать кабанчика – занести передачу. Элементарные продукты питания, чай, сигареты и мыльно-рыльное – это насущное.
Дубок – стол.
Дорога – межкамерная связь. Осуществляется посредством коня. Конь – это сплетенное из подручных средств веревочное приспособление для передачи маляв и разных предметов. Малява (мулька) – послание. Может быть просьбой прислать сигарет, а может быть прогоном по тюрьме. Прогон может быть только воровским. От положенца обычно может идти только курсовая. Прогон по тюрьме – распоряжение. Например, «Иванов совершил гадский поступок, при встрече плюнуть». Гадский поступок – не людское. То есть подлое, гнусное, нарушающее внутренние устои (понятия). Есть еще бл...ское – это напрямую идти против воровского. Прогон может быть на тему «спросить как с понимающего» — то есть по всей строгости. «Спросить как с понимающего» случайный человек не может, для этого должны быть серьезные основания. Вопрошающий и отвечающий должны понимать криминальную культуру и разделять воровские ценности.
Жилка – жилая зона в колонии, где располагаются бараки для проживания осужденных. Банно-прачечный комбинат и столовая, как правило, находятся в жилой зоне.
Запретка – это расстояние между рядами колючей проволоки, которым обнесена колония. Обычно обиженные проходят эту территорию с граблями, например, чтобы лучше видны следы. Работа на запретке – как, например, и чистка туалетов, и вынос мусора – это прямой зашквар.
Запрет – запрещенный в колонии (или в СИЗО) правилами внутреннего распорядка предмет. Например, мобильный телефон, карты, наркотики, водка.
Заочница – ранее незнакомая девушка, с которой переписывается заключенный. Чаще всего подразумеваются любовные отношения в ближайшем будущем, возможно с применением мошенничества. Трогательные стихи и особо завиральные письма пишутся по заказу за пачку сигарет. Хорошо действующие на девушек эпистулы используются годами самыми разными отправителями. Впрочем, такие заочные романы вовсе не исключают последующей совместной счастливой жизни и любви.
Зашквар – нарушение заключенным неписанных правил, имеющее необратимый характер. Например, взять конфету у обиженного – это зашквар. Или поздороваться с обиженным за руку.
Заморозка - предмет, при помощи которого «замораживается», то есть блокируется дверь в камеру. Заморозить хату — заблокировать вход в камеру.
Затягивание — (например, телефона) способы доставки в СИЗО или колонию запрещенных предметов.
Кабура – (ударение на первый слог) замаскированная дырка в стене, через которую идет дорога.
КДС – комнаты длительных свиданий. Закрытое общежитие на территории ИК, куда могут приезжать родственники осужденных при разрешении руководства ИК.
Козел (коза, козлик) - заключенный, состоящий в отряде хозобслуживания СИЗО или лагеря. Как правило, выполняет какие-то хозяйственные работы на территории СИЗО или лагеря: уборка территории, приготовление баланды, покраска, ремонт, починка сантехники и электроприборов. Часто козлами называют активистов (актив), однако слово «актив» имеет более выраженное негативное значение и часто обозначает именно тех, кто ломает других заключенных в угоду администрации.
Козлятник – хозотряд в СИЗО или в лагере.
Кича – карцер.
Красная зона – исправительная колония, где режим содержания осужденных определяется руководством колонии. Черная зона – исправительная колония, режим содержания в которой во многом определяется неформальными договоренностями между криминальными лидерами и руководством колонии. Это также могут быть криминальные лидеры, находящиеся на свободе в этом регионе.
Крытка – тюремный режим содержания: например, тюрьма, ЕПКТ, ШИЗО. ЕПКТ – единое помещение камерного типа, тюрьма на зоне для наиболее злостных нарушителей режима. ШИЗО – штрафной изолятор в исправительной колонии или СИЗО для нарушителей режима.
Крысятничать — прятать, утаивать что-либо (например, продукты, вещи, деньги) от сокамерников.
Кум – оперативный сотрудник.
Курок – тайник в камере или в бараке.
Конь - веревка, которая используется для дороги. Коней плетут из самых разных материалов от свитеров до пакетов для мусора.
Контролька - тонкая веревочка или нить, которая поддерживает наличие дороги в моменты, когда нельзя открыто вывешивать веревки или через которую подтягивают готовую веревку, чтобы наладить «дорогу».
Лепень – верхняя часть форменной робы у заключенных.
Локалка – придомовая территория при бараке в зоне, огороженная забором от территории остальной колонии. Заключенный в очень редких случаях имеет право покидать локалку. Одно из основных отличий красной зоны от черной зоны – способ перемещения по лагерю. В красных зонах локалку открывает ключом сотрудник ИК. В черных зонах перемещение свободное – за исключением случаев приезда комиссий, проверок и т.п. Локалка в СИЗО – часть продола, отделенная решетчатыми дверьми.
Мартышка - палочка с прикрепленным зеркальцем, чтобы смотреть на продол через дыры в дверях.
Мужик – осужденный, который не входят в криминальную семью, но не входят в актив («шерсть»). Как правило, так называют работяг, которые хотят жить своей жизнью.
Мусор – сотрудник правоохранительных органов, в том числе ФСИН.
Ноги – способ доставки запрещенных предметов в СИЗО или в лагерь, когда сотрудник ФСИН сам проносит запрещенные предметы.
Опущенный — (также «зашкваренный», «отверженный», «обиженный», «петух», «маргаритки», вафлёр, «голубой») — человек, занимающий низшую ступень в тюремной иерархии, пассивный гомосексуал либо лицо, с которым насильственно совершён половой контакт.
Об...он – обвинительное заключение. Иногда так еще называет постановление о привлечении в качестве обвиняемого.
Парашют - пакет, прицепленный к контрольке, который запускается из камеры по ветру, чтобы его могли зацепить из другой камеры, затянуть в нее и наладить потом дорогу.
ПАРУСА – полотнища (обычно в этой роли выступают простыни), закрывающие с одной или нескольких сторон шконку арестанта, живущего на ее первом этаже. Создают подобие стены и расширяют личное пространство заключенного, так как его отсутствие – одно из главных психологических неудобств СИЗО и лагеря. Как правило, развешиваются на ночь. Отдельные искусники разрисовывают паруса ауешной символикой или изображениями голых женщин.
Занавешивание спального места считается нарушением ПВРа и приводит в бешенство некоторых сотрудников. Они срывают паруса и конфискуют их. Другие сотрудники просят их приподнять на время обхода отряда, чтобы они не запечатлелись на регистратор. Третьи не обращают на них внимания.
Положенец – ставленник вора в отдельном лагере или СИЗО.
Петух – почти устаревшее слово, сейчас чаще применяют «обиженный». Есть версия, что слово происходит от «патуах» «распечатанный» (иврит). Петух – оскорбление, «Ах ты петушара!». Обиженный – это представитель низшей касты заключенных, это человек, который не может жить и питаться вместе со всеми по разным причинам, чаще всего из-за сексуальной ориентации. Но в «обиженку» (место, где живут обиженные) могут отправить и крысу – человека, который пойман за воровством насущного у товарищей по несчастью. Такое перемещение сопровождается сексуальным насилием, которое может иметь и символическое значение – например, провести членом по губам. Впрочем, на первый раз крысу могут просто избить. Если заключенный что-то взял у обиженного, его отправляют в обиженку. Исключение – запреты. Обиженный может спрятать при обыске чужой мобильный телефон, а потом отдать его хозяину телефона, это не считается зашкваром.
Промка – промышленная зона в колонии, где осужденные работают.
Продол – тюремный коридор. Продольный — сотрудник ФСИН, несущий дежурство на продоле.
Рулет - матрац.
Режим – правила поведения в лагере. Когда заключенный попадает в исправительную колонию, его через карантин отправляют в обычные условия содержания (если он этапирован из СИЗО без отметок, что он — нарушитель режима в СИЗО). Дальше есть две дороги: социальный лифт идет как вверх, так и вниз. Вверх он идет на два этажа: из обычных условий содержания могут перевести в облегченные, а из облегченных — в колонию-поселение. Дорога вниз проходит так: если заключенного несколько раз помещают в ШИЗО, то скорее всего его поместят в СУОН – строгие условия отбывания наказания. Это точно такой же барак, как и обычный, за исключением того, что локалка в нем всегда закрыта и выйти нельзя. И разрешено меньшее число передач. Если зек и там продолжает нарушать режим, его перемещают в ПКТ – помещение камерного типа. Это тюремное помещение, сродни ШИЗО, но в отличие от ШИЗО здесь нет временных ограничений – тут можно провести и пару месяцев, тогда как в ШИЗО только 15 дней. Если заключенный и в ПКТ продолжает шатать режим, то его переводят в ЕПКТ – единое помещение камерное типа, как правило, оно одно на всю область. К примеру, в Пермском крае ЕПКТ находится в колонии «Белый лебедь», известной своими жесткими порядками.
Смотрящий – в том или ином учреждении представитель воровской семьи. Смотрящий за колонией, смотрящий за бараком. Может быть смотрящий за областью. В последнее время (особенно в красных колониях) термин девальвировался, и порой означает арестанта, который выбран неформальным лидером администрацией колонии – чтобы легче было получать с осужденных мзду. Олдскульные воровские понятия напрямую запрещают принуждение к выплатам денежных сумм за спокойное проживание обычного заключенного в колонии. Но кто теперь чтит старую школу!?
Семейник – член семейки. Семейка это произвольное маленькое (2 — 4 человека) объединение осужденных, созданное по принципу совместных интересов и личной симпатии. Основная цель семейки – «семейничать» — делить тюремные тяготы (вместе держаться проще), делиться дачками. Семейник – это напарник. Никакого сексуального подтекста здесь нет.
СИЗО – следственный изолятор, место содержания под стражей подследственных, подсудимых, а также осуждённых, ожидающих перевода в места заключения. СИЗО принято называть тюрьмой: «Раньше Рабинович жил напротив тюрьмы, а сейчас он живёт напротив своего дома». Строго говоря, это не совсем так, Рабинович переехал не в тюрьму, а в СИЗО, но разницу улавливают только выдающиеся специалисты. Если вы назовёте СИЗО тюрьмой, большой ошибки не будет, но если вы услышите слово «Централ» — не сомневайтесь, речь идет именно о СИЗО, и употребляющий термин «Централ» тему знает хорошо. «Владимирский Централ, этапом из Твери», «Быть может старая тюрьма центральная меня, парнишечку, по новой ждёт». СИЗО часто носят собственные имена: Бутырка, Кресты, Матросская тишина, Водник, Коровники и т.д. Могут называться по номерам: «у нас на Пятёрке…» — то есть в СИЗО № 5, если речь, например, о Москве, то это СИЗО «Водник».
Столыпинский вагон — специальный вагон для перевозки подследственных и осуждённых.
Решка – решетка на окне.
Тянуть (на решку, на воздушку) - подзывать человека для разговора голосом к окну или вентиляции.
Тормоза – дверь в камеру. Она же – робот. Сидеть на тормозах — сидеть у двери и наблюдать за продолом, чтобы заранее знать о шмоне и спрятать все запреты.
Труба, ТР (ТРка), связь – телефон.
Хозяин – начальник СИЗО или ИК.
Шконарь (шконка) – кровать.
Шнифт (шнифты) - глазок в тюремной двери.
Шлемка - миска для еды.
Шмон – обыск.
Фаныч – кружка.
Тюремный консультант предупреждает, что некоторые термины носят плавающий характер в силу наличия только устной традиции — многое в разных местах толкуется по-разному.
