Абдукция что это такое

Однако все идеи науки возникают посредством абдукции, суть которой заключается в исследовании фактов и построении теории, объясняющей их. Абдукция обращается к фактам, но не для того, чтобы их сравнивать и обобщать, а для того, чтобы на их основе сформулировать гипотезу. Если гипотетико-дедуктивный метод начинается с заранее заданной гипотезы, а затем из неё выводится следствия, которые подвергаются проверке на истинность, то абдукция начинается с анализа и точной оценки установленных фактов, после чего выбирается гипотеза для их объяснения.

Пирс формулирует методологические требования к абдуктивным гипотезам:

1. они должны объяснять как эмпирически наблюдаемые факты, так и факты, которые непосредственно не наблюдаются и проверяются косвенным путём;
2. они должны подтверждаться не только наблюдаемыми фактами, но и вновь выявленными.

Связь абдукции с дедукцией и индукцией в научном методе

Абдукция – всего лишь метод выдвижения гипотез. Их испытание и принятие требуют использования дедукции и индукции.

Необходимость абдукции как самостоятельной стадии научного исследования вызвана поисками ответа на вопрос: «Как вообще происходит, что человек создает истинные теории о природе?» Благодаря индукции мы знаем, что человек владеет теориями, предсказания которых выполняются. Но благодаря какому умственному процессу они появлялись в его уме?». Чарлз Пирс отвечает, что таким процессом является абдукция: «Если мы назовем дедукцией, индукцией и абдукцией три основных класса вывода, тогда к дедукции следует отнести все виды математического доказательства, … к индукции – согласие, иногда требующее количественной модификации, с уже выдвинутым высказыванием, … тогда как к абдукции – все операции, с помощью которых создаются теории и понятия».

Абдукция инициируется потребностью исследователя устранить сомнение, выйти из познавательного тупика, возникшего из-за наблюдения аномального факта и не объясняемого существующими теориями. Пирс настаивает на том, что абдукция – единственный способ порождения нового знания. «Абдукция представляет процесс формирования объяснительной гипотезы. Она – единственная логическая операция, с помощью которой вводится новая идея; ибо индукция только определяет истинностное значение гипотезы, а дедукция используется для вывода из нее необходимых следствий. Дедукция доказывает, что нечто должно быть, индукция обосновывает, что это нечто действительно существует и действует; абдукция предполагает, что данное нечто может иметь место».

С помощью дедукции доказывается, что предсказываемый или объясняемый результат представляет необходимое следствие применения общего правила к установленному в опыте случаю. С помощью индукции наблюдаемые частные случаи обобщаются до общего правила. А с помощью абдукции строится новая объяснительная гипотеза из общего правила и установленного ранее факта.

Рассматривая процесс научного исследования, Пирс указывает, что абдукция представляет первый его этап. «Исследование начинается со всестороннего обдумывания этих неожиданных явлений, с поиска точки зрения, позволяющей объяснить загадку. Рано или поздно возникает предположение в качестве возможного объяснения, под которым я понимаю силлогизм, такой, что факт, вызывающий удивление, представляет необходимое следствие обстоятельств своего появления и предположения в качестве своих правдоподобных посылок. Полученное объяснение склоняет исследователя к тому, чтобы принять свое предположение, или гипотезу, как успешное. Полный ряд умственных действий, начинающихся с наблюдения неожиданного явления и заканчивающихся принятием гипотезы … составляет вместе то, что я обозначаю как первую стадию исследования. Характерную для него формулу доказательства я называю ретродукцией [т. е. абдукцией], т. е. выводом от консеквента к антецеденту [т.е. от следствия к посылке].»

Общая форма абдуктивного вывода такова:

• Наблюдается удивительный (аномальный, опровергающий некоторое убеждение) факт С.
• Если бы гипотеза А была истинна, факт С воспринимался бы как само собой разумеющийся.
• Следовательно, имеется основание считать гипотезу А истинной.

Допустим, десять раз подбрасывалась монета. Если при этом имело место десятикратное выпадение герба, то такое событие – аномальный факт, потому что оно опровергает наше интуитивное убеждение, что монета симметрична. Если выдвинуть гипотезу, что монета несимметрична и вероятность выпадения ее герба близка к 1, данный факт перестает быть аномальным.

Выдвижение объяснительной гипотезы завершает первую стадию научного исследования. На дальнейших стадиях из предложенной гипотезы выводятся следствия (используются силлогизмы, дедукция), после чего следствия подвергаются проверке в опыте (индукция, в частности, статистический анализ с обобщением результатов, полученных на выборке, на всю генеральную совокупность).

С помощью абдукции ученый выдвигает определенное множество конкурирующих объяснительных гипотез. Если абдукция проведена успешно, в данное множество должна входить истинная гипотеза. Индукция посредством исключения ложных гипотез через проверку их следствий в опыте позволяет быстро ее выявить. Если абдукция оказалась неудачной, индукция опровергает все предложенные гипотезы, и процесс абдукции возобновляется. Количественная индукция (наиболее сильный вид индукции, который выделяет Пирс) способна определять вероятность своих заключений и асимптотически приближает к истине.

Таблица. Направленность мышления в гипотетико-дедуктивном, индуктивном и абдуктивном умозаключениях

Критика абдукции

Ф. Бэкон

Абдукция дает новый ключ для объяснения многих сторон практической и интеллектуальной деятельности. Однако некоторые философы науки критикуют саму структуру абдукции у Пирса, считая, что между фактами и гипотезой нет рациональной связи. Поэтому они считают, что для объяснения фактов могут быть использованы совершенно разные гипотезы. Другое возражение против структуры абдукции связано с тем, что гипотеза, которая предлагается для объяснения фактов, предполагается частично известной или найденной каким-то иным способом.

В науке действительно часто бывает так, что аналогичная гипотеза частного характера, или элементы некоторой гипотезы, являются известными. Но в абдуктивном рассуждении такая гипотеза не используется в прежнем виде: она либо обобщается, либо применяется к другим случаям, либо прежние элементы старой гипотезы объединяются в новую систему. Поэтому в данном случае речь не идет о непосредственном применении старой гипотезы или ее элементов в новой. На это возражение ответил еще сам Ч. Пирс. «Верно, что различные элементы гипотезы были в нашем уме и прежде. Но идея объединить их вместе никогда не приходила нам в голову до этого, пока внезапно не возникло новое предположение до наших размышлений».

Нередко критики абдукции заявляют, что она представляет собой попытку возврата к созданию логики, подобной индуктивной логике Ф. Бэкона, которая уравнивала талант и изобретательность с механической процедурой следования заранее заданным правилам. Однако, будучи профессиональным ученым, Пирс разрабатывал абдуктивные рассуждения в качестве более надежного метода поиска научных гипотез, а не алгоритма открытия. Вместе с тем он резко выступал против случайного поиска истин в науке путем проб и ошибок, считая это безнадежным делом, требующим бесконечно много времени. Для обоснования своей аргументации он обращался к реальной практике научного исследования, к истории научного познания, анализируя открытия Галилея, Кеплера и Ньютона. Дальнейшее развитие идеи Ч. Пирса получили в работах Н.Р. Хэнсона, который на конкретном материале классической физики и теории элементарных частиц убедительно показал преимущество абдукции как перед гипотетико-дедуктивной, так и перед прежней индуктивной моделью познания.

В последнее время с защитой абдукции выступает Я. Хинтикка, который считает, что правильность абдуктивных умозаключений должна быть обоснована, скорее, с помощью стратегических принципов, чем дефиниторных правил, аналогичных правилам игры в шахматы. Подобно тому, как знание шахматных правил отнюдь не характеризует мастерства игрока, знание логических, дефиниторных правил тоже не определяет умения рассуждать эффективно. Чтобы овладеть искусством рассуждений, необходимо знать не только дефиниторные правила, но, больше всего, умело использовать стратегические аспекты рассуждений.

Поскольку научный поиск не сводится к определенному алгоритму, постольку его результаты не могут быть достоверными и окончательными. Использование стратегических принципов поиска облегчает его, делает его более организованным и целенаправленным, но не гарантирует достижения истины. В этом смысле абдукцию можно сравнить с эвристическими способами рассуждений. Опираясь на стратегические и эвристические принципы поиска, ученый получает возможность более эффективно вести свое исследование и ближе подойти к истине, чем при случайных пробах и ошибках.

Абдукция на примерах из повседневности

Абдуктивные умозаключения широко используются как в быту, так и на практике, а не только в науке. Практически каждый человек при поиске объяснений обращается к абдукции, хотя и не фиксирует на этом внимания. Так, врачу приходится по симптомам болезни искать ее причину, следователь ищет преступника по оставленным следам преступления. Аналогичную задачу решает и ученый, пытаясь отыскать наиболее удачное объяснение исследуемому процессу или объекту и пользуясь при этом методом абдукции.

 Обратимся еще раз к отрывку из романа Булгакова. Если бы кто-то спросил Маргариту, почему она приняла одного заговорившего с ней незнакомого человека за ловеласа, а другого – сначала за шпиона, потом за сводника, она ответила бы, наверное, так: «Кто же еще может приглашать привлекательную женщину «в гости» к незнакомому иностранцу?» И любой человек счел бы этот аргумент основательным.

У Маргариты сложилось, очевидно, нечто вроде силлогизма такого вида «Сводники приглашают женщин к иностранцам. Этот человек приглашает меня к иностранцу. Следовательно, он сводник». Это рассуждение выглядит и безупречным дедуктивным выводом, достойным Шерлока Холмса. Было бы замечательно, если бы все мы рассуждали так же четко и ясно, по правилам логики.

Но на самом деле вывод Маргариты абсолютно и стопроцентно нелогичен. И точно так же стопроцентно нелогичным является подавляющее большинство наших умозаключений в обычных повседневных ситуациях.

Они нелогичны в том смысле, что построены не по правилам логического вывода. Но ведь люди все-таки каким-то образом приходят к правильным заключениям. Значит, хоть какая-то логика, пусть даже “логика” в кавычках в них присутствует. Философ Р. Гратхоф обратил внимание на то, что в основе повседневных умозаключений лежит логический (или, если угодно, псевдологический) аргумент, который американский философ и математик Чарльз Пирс назвал абдукцией.

Абдукция – это «обратная» дедукция, так сказать, дедукция, поставленная с ног на голову. Если в дедукции рассуждение развивается от посылки к следствию, то в случае абдукции – в противоположном направлении, то есть от следствия к посылке. Нормальное дедуктивное рассуждение таково «Все люди смертны, Сократ – человек, следовательно, Сократ смертен». Здесь налицо логически необходимый вывод. В случае абдукции силлогизм приобретает следующую форму: «Все люди смертны, Сократ смертен, следовательно, Сократ человек». Может показаться, что здесь все нормально, но если вдуматься, то становится ясно, что вывод неправильный: из того, что Сократ смертен, вовсе не следует, что Сократ человек, ведь смертны и кошки, и собаки, и бабочки, и, может быть, деревья.

Приведем другой пример дедуктивного и альтернативного ему абдуктивного рассуждения Правильное умозаключение, построенное по принципам дедукции: «Все планеты круглые. Земля – планета. Значит, Земля круглая». А такое умозаключение дает абдукция: «Все планеты круглые. Маша круглая Значит, Маша – планета». Полный бред. На самом деле Маша – продавщица в пивном ларьке.

Абдукция – это, собственно говоря, не логический вывод. Пирс называл ее гипотезой. Она не есть результат логической работы в традиционной ее форме, а возникает, по выражению Пирса, как озарение: «Конечно, различные элементы этой гипотезы присутствовали в моем сознании и раньше, но именно мысль сопоставить то, что раньше я не подумал бы сопоставлять, заставляет новое предположение вдруг молнией вспыхнуть в моем сознании».

Приведенные примеры повседневных интерпретаций следуют именно схеме абдуктивного вывода. Если бы Маргарита рассуждала логически строго, она бы придерживалась следующей схемы. «Сводники приглашают женщин к иностранцам. Этот человек – сводник. Поэтому он приглашает меня к иностранцу» Однако до разговора она не знает, что партнер – сводник. Услышав его странные, по ее мнению, речи, она на основе имеющихся у нее представлений о типах людей и мотивов делает свой логически необоснованный, хотя интуитивно вполне убедительный вывод. Эта абдуктивная гипотеза заставляет ее по-новому определить ситуацию, и она готова действовать: встать и уйти.

Если абдукция представляет собой метод «угадывания» типа развертывающегося взаимодействия, то следует признать, что это очень ненадежный метод – метод выдвижения гипотез, которые опровергаются так же легко, как выдвигаются. Но иного пути, пожалуй, и нет, ибо дедукция не дает нового знания (в а примере с планетой мы ничего нового не узнаем, поскольку давно знаем, что Земля – планета) в отличие от абдукции (наш вывод о Маше – это действительно нечто новое). В процессе взаимодействия, природа и тип которого уже ясны, участвующим сторонам, могут фигурировать и дедукция, и индукция. Но опознание типа нового взаимодействия, сопоставление нового, неожиданного эмпирического факта с имеющимся набором типов ситуаций, личностей, мотивов, зафиксированным в опыте культуры, в языке, происходит путем абдуктивного заключения.

Ч. Пирс не писал прямо о роли абдукции в понимании социальных ситуаций. Но он заметил, что «если мы вообще стремимся понять явление, то это должно происходить путем абдукции». Поскольку абдукция не есть рефлексивный логический процесс, а является внезапно и целиком как озарение, ее можно перепутать с непосредственным восприятием личностей, мотивов, ситуаций. «Абдуктивный вывод отражается в суждении восприятия, причем между ними отсутствует разделительная линия». Это значит, что человек не замечает своих абдукций, а как бы сразу «видит» людей, ситуации, мотивы такими, какие они есть, и на основе этого видения сразу действует. Именно эти особенности абдукции отражают специфику социального понимания, которое для самих взаимодействующих личностей не выступает как логический процесс, а отождествляется фактически с прямым и непосредственным восприятием явлений.

Выводы

Очевидно, что конкретные исследования конкретных ученых во многом следуют логике абдукции. Часто в самом начале исследования ученые имеют дело именно с наблюдаемыми фактами, лишь затем они ищут их объяснения.

Как показывает Г. И. Рузавин, индуктивное умозаключение в большей мере похоже на абдукцию, поскольку:

• во-первых,оно начинается также от частных фактов и совершается в направлении от частного к общему;
• во-вторых,результат умозаключения имеет лишь правдоподобный, или вероятностный характер.

Если охарактеризовать отличия абдукции от классической индукции Бэкона, то эти отличия заключаются в том, что:

• абдукция не являетсябезошибочным методом открытия новых истин в науке, своего рода алгоритмом открытия;
• цель абдукции состоит в поиске гипотез, которые могут способствовать объяснению данных фактов.

Ч. Пирс формулирует три методологических требования к объяснительным гипотезам:

1. Они должны объяснить не только эмпирически наблюдаемые факты, но и факты, непосредственно ненаблюдаемые и проверяемые косвенным путем.
2. Гипотезы должны содержать определенный вопрос, на который следует ответить в ходе исследования.
3. Необходимое требование к любой объяснительной гипотезе– это ее проверяемость,причем последняя не ограничивается подтверждением наблюдаемыми фактами.

Критерий опровержения в этой ситуации является средством элиминации (исключения) ложных гипотез. Рассмотренная схема абдуктивных рассуждений приводит к выводу, что такие рассуждения не гарантируют открытия истины. Их роль оказывается более узкой: абдукция облегчает поиск истины. Абдукция выявляет такое свойство гипотезы, как способность объяснить релевантные факты. (В общем смысле, одним из наиболее близких понятию «релевантность» является понятие «адекватность», т.е. релевантность – это оценка не только степени соответствия, но и степени практической применимости результата, а также степени социальной применимости варианта решения.)