Азиатская модель управления удачи и провалы самого динамичного региона в мире

• Любовные романы
  • Эротика
  • Современные любовные романы
  • Исторические любовные романы
  • Остросюжетные любовные романы
  • Любовно-фантастические романы
  • Короткие любовные романы
  • love
  • Зарубежные любовные романы
  • Роман
  • Порно
  • Прочие любовные романы
  • Слеш
  • Фемслеш
• Фантастика и фэнтези
  • Научная Фантастика
  • Фэнтези
  • Боевая фантастика
  • Альтернативная история
  • Космическая фантастика
  • Героическая фантастика
  • Детективная фантастика
  • Социально-психологическая
  • Эпическая фантастика
  • Ужасы и Мистика
  • Городское фентези
  • Киберпанк
  • Юмористическая фантастика
  • Боевое фэнтези
  • Историческое фэнтези
  • Иностранное фэнтези
  • Мистика
  • Книги магов
  • Романтическая фантастика
  • Попаданцы
  • Разная фантастика
  • Разное фэнтези
  • LitRPG
  • Любовное фэнтези

Удачи и провалы самого динамичного региона в мире онлайн (полностью и бесплатно) страница 110

341

В 1984 г. в Малайзии уже приходилось по одному автомобилю на 21 человека (самый высокий показатель в Юго-Восточной Азии, не считая Сингапура). В Южной Корее на тот момент один автомобиль приходился на 146 человек, а на Тайване – на 51. Это во многом было следствием большего неравенства в Малайзии, что позволило относительно более зажиточному меньшинству приобрести собственные автомобили на более ранней стадии развития по сравнению с государствами Северо-Восточной Азии. См.: K. S. Jomo (ed.), Industrialising Malaysia: Policy, Performance, Prospects (London: Routledge, 1993), p. 275. Согласно «Показателям мирового развития» Всемирного банка, которые содержат более свежие данные относительно числа автовладельцев, Южная Корея догнала Малайзию по владению автомобилями в 2005 г. – один автомобиль примерно на четыре человека, но к тому времени автомобильный рынок Южной Кореи вдвое превзошел малайзийский, так как численность населения в Корее была выше.

342

Тот факт, что Махатхир не считал внутреннюю конкуренцию полезной для его планов промышленного развития, подтверждает следующая цитата: «Proton был первым национальным автомобилем. Когда он стал работать достаточно успешно, мы основали вторую национальную автомобильную компанию, которая должна была производить только небольшие – с двигателем объемом в 0,6 литра автомобили, чтобы не конкурировать с более крупными автомобилями Proton» (письменный ответ автору на вопрос, заданный Махатхиру, 7 марта 2011 г.). На первый взгляд, Perodua имела в частном секторе крупного держателя акций в лице компании United Motor Works (UMW), которая в 1993 г. владела 38 % акционерного капитала. Однако UMW находилась в конечном счете под контролем государственной Perbadanan National Berhad. Другие государственные агентства владели 30 % капитала Perodua, а Daihatsu – 32 %. Proton был создан с 70 % акций, принадлежащих HICOM, и 30 % – Mitsubishi.

343

Махатхир заключил рамочное соглашение с Mitsubishi во время поездки в Японию в октябре 1981 г. и начал обсуждать условия с Daihatsu во время еще одной своей поездки в Японию в 1991 г. Торговый дом Mitsui, возглавляемый тогда в Малайзии Кадзумаса Судзуки, который долгие годы был доверенным лицом Махатхира, ведет для Daihatsu большую часть ее международной торговой деятельности.

344

В 1982 г., уже через много лет после сделки о передаче технологии Mitsubishi корейской компании, Hyundai все-таки продала японцам 10 % своих акций, чтобы получить денежные средства; впоследствии доля Mitsubishi постепенно выросла до 12,6 %, но так и осталась чисто пассивной инвестицией.

345

Письменный ответ автору на вопрос, заданный Махатхиру, 7 марта 2011 г.

346

О личных деловых интересах Махатхира в сферах недвижимости, торговли и такси; а также о его домашней мастерской, где он, среди прочего, изобрел новый исламский туалет, см.: Wain, Malaysian Maverick, pp. 15–16 и p. 55 соответственно.

347

Более подробно это рассмотрено в: K. S. Jomo, «The Proton Saga: Malaysian Car, Mitsubishi Gain» и Kit G. Machado, «Proton and Malaysia's Motor Vehicle Industry» в Jomo (ed.), Japan and Malaysian Development, chapters 11 and 12. Бóльшая часть листовой стали, необходимой для Proton, поставлялась из Японии дочерней сталелитейной компанией Mitsubishi. В отношении локализации производства комплектующих в Proton можно привести свидетельства Наджми Мохаммада Саллеха, нынешнего президента Proton, входившего в состав проектировщиков первого национального малайзийского автомобиля и занимавшегося автомобилестроением в той или иной мере на протяжении 25 лет. Он вспоминает свой визит в начале 1990-х гг. к потенциальным поставщикам комплектующих, рекомендованным Mitsubishi. По его словам, руководство Mitsubishi в Куала-Лумпуре старалось создать впечатление, будто эти фирмы независимые, однако вскоре выяснилось, что все они были поставщиками Mitsubishi и находились под ее влиянием. «Я был так молод и так наивен», – вспоминает Наджми о своих надеждах на честность японских партнеров (авторское интервью, 5 июля 2010 г.). Что же касается Махатхира, то еще одним свидетельством его недальновидности является едва не подписанный в середине 1990-х договор о совместном предприятии по выпуску двигателей и автомобилей в Китае, что обошлось бы Малайзии более чем в $ 1 млрд государственных средств. По рассказам лиц, занимавшихся той сделкой, Mitsubishi и ее консультанты, на первый взгляд, всего лишь склоняли Махатхира к инвестированию в проект, который позволил бы Proton выпускать автомобили с оригинальными малайзийскими двигателями. На деле же Mitsubishi искала способ продать производственную линию по выпуску своих коммерчески невыгодных двигателей, переложив все затраты на Малайзию. Сделка была на грани окончательного заключения в китайском Доме народных собраний в Пекине, когда Махатхиру открыли глаза на реальную подоплеку происходящего, и он вышел из положения, подписав вместо этого ни к чему не обязывающий меморандум о взаимопонимании, впоследствии благополучно забытый. Главным консультантом, проталкивавшим сделку, был Рин Кей Мей, сыгравший в свое время значительную роль и в заключении первоначального, совершенно ошибочного соглашения между Proton и Mitsubishi в Малайзии.

348

Контракт с Mitsubishi так и не был обнародован. О планах на экспорт в США см.: Jomo (ed.), Industrialising Malaysia, p. 280. Предприниматель Малкольм Бриклин подписал соглашение с Махатхиром о продаже Proton Saga в США, но ему так и не удалось получить необходимые согласования на федеральном уровне и уровне конкретных штатов.

349

Proton был освобожден от 40 %-ного налога на комплектующие для сборки автомобилей, импортируемые в Малайзию, а за другие компоненты компания должна была выплачивать лишь половину налога. В 1989-м, на следующий год после прихода японского менеджмента, Proton показал первую прибыль, однако в основном вследствие бухгалтерской корректировки, за счет чего компания повысила отпускные цены для своих дистрибьюторов и переместила свои доходы на баланс прибылей и убытков.

350

Согласно рейтингу малолитражных автомобилей Sunday Times за 1989 г., приведенному в: Jomo (ed.), Industrialising Malaysia, p. 280. На с. 260 Йомо сообщает, что в первый год продаж Proton в Великобритании он установил рекорд для новичка на этом рынке.

351

Proton и Яхья Ахмад приобрели в совместную собственность 80 % акций Lotus в октябре 1996 г. за £ 51 млн.

352

Авторское интервью с Махалилом Бин Тенку Ариффом, 5 июля 2010 г. Он рассказал, что максимум затрат Proton в совместном предприятии с Mitsubishi составлял в год около 2 млрд малайзийских ринггитов. В декабре 2004 г. Proton за € 70 млн купил MV Agusta. Эта итальянская компания разрабатывала не требовавший формовки кузов бюджетного мини-автомобиля, и Махалил надеялся, что за счет него мог бы запустить малайзийский мини-автомобиль стоимостью всего 10 000 малайзийских ринггитов.

353

Авторское интервью, 5 июля 2010 г.

354

Авторское интервью, 5 июля 2010 г.

355

Во время кризиса доли в судоходном бизнесе, которыми владел совершенно погрязший в долгах Мирзан, сын Махатхира, были куплены Малайзийской международной судоходной корпорацией (Malaysian International Shipping Corporation), которую, в свою очередь, тоже потребовалось спасать от банкротства и передать национальной нефтегазовой компании Petronas. Это была довольно мутная операция, в очередной раз ударившая по кошелькам налогоплательщиков.

356

В рамках Соглашения о свободной торговле в Азии (Asian Free Trade Arrangеment, AFTA) японские заводы в Таиланде должны были получать право преимущественного доступа на рынки, подобные малайзийскому, имея в своей продукции всего лишь 40 % локализованных комплектующих. Между тем Proton к 2003 г. уже был локализован на 90 %, но все еще неконкурентоспособен на мировом рынке. Proton и Perodua получили официальное освобождение от условий AFTA до 2008 г., а затем продолжали пользоваться неофициальным возвратом половины малазийского акцизного сбора, который теперь не требовалось дифференцировать, и получали субсидию, равную примерно 15 % от розничной цены автомобиля. В AFTA, равно как и во всех документах ASEAN, отсутствует механизм экономического принуждения за пределами двусторонних соглашений.

357

Абдулла слегка отличается от малайзийской элиты, будучи сыном видного религиозного деятеля эпохи независимости. Впрочем, когда в 2009 г. Абдуллу сменил Наджиб Разак, банкир и сын второго премьер-министра Малайзии, социология полностью вернулась в прежнее состояние.

358

Этот бизнес был куплен в декабре 2004 г. за € 70 млн, а продан через год в ходе срочной распродажи за символическую сумму в € 1 плюс долги компании.

359

S. Jayasankaran, «The New Way: Think Small», Far Eastern Economic Review (6 November, 2003), p. 15.

Удачи и провалы самого динамичного региона в мире онлайн (полностью и бесплатно) страница 121

574

На протяжении большей части 1980-х гг. Тайвань имел большое положительное сальдо по текущим счетам: рекордный показатель составил 21 % от ВВП страны во время экономического спада в 1986 г. Наибольшее положительное сальдо по текущим счетам в Китае наблюдалось в 2007 г., составив 10,1 % от ВВП. Хочу заметить, что лично я не одобряю существенного занижения курса национальной валюты. Завышенный валютный курс, однако, тоже негоден, в чем Китай и многие другие страны Восточной Азии могли убедиться в более отдаленном прошлом.

575

Си Цзиньпин, Ю Чжэньшэн и Чжан Дэцзян родились в семьях высокопоставленных членов КПК; Ван Цишань попал в такую семью, благодаря удачному браку.

576

Судя по бюджету Министерства финансов КНР на 2012 г., правительство планирует потратить $ 111 млрд на внутреннюю безопасность, в том числе на полицию, аппарат государственной безопасности, вооруженные милиционные формирования, суды и тюрьмы, по сравнению с $ 106 млрд расходов на национальную оборону. Затраты на внутреннюю безопасность ежегодно увеличиваются в среднем на 14 %.

577

R. H. Coase, 'The Institutional Structure of Production', American Economic Review, 82, no. 4, (September 1992), p. 713. Статья представляет собой, в сущности, речь, которую Коуз произнес при вручении ему Нобелевской премии по экономике в 1991 г.

578

Италия, принявшая в 1950 г. обширную программу по проведению земельной реформы, подкрепила ее крупными инвестициями в ирригацию, сельскую инфраструктуру и распространение сельскохозяйственных знаний. Все это сочеталось с развитием обрабатывающей промышленности, ориентированной на экспорт, и регулированием финансовой системы. Экономика Италии в 1950-х и 1960-х гг. росла быстрее, чем в любом другом европейском государстве, – в среднем ежегодно на 5,8 % с 1950 по 1963 г. и на 5,0 % с 1963 по 1973 г. О сходстве в экономическом развитии Италии и Японии см.: Richard J. Samuels, Machiavelli's Children: Leaders and Their Legacies in Italy and Japan (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2003).

579

«Черные тюрьмы» (hei jianyu) – это сеть неузаконенных пенитенциарных учреждений в Китае, используемых для заключения граждан под стражу вне рамок и так уже крайне репрессивной официальной юридической системы. Правительство отрицает существование «черных тюрем», но их так много, что люди знают не только о их наличии, но и о местах их расположения.

580

Имеется в виду население пяти стран, включая Вьетнам.

Удачи и провалы самого динамичного региона в мире»📚 онлайн полностью — Джо Стадвелл

Предисловие к русскому изданию

15 февраля 1942 г. День, который Уинстон Черчилль назвал «наихудшей катастрофой и крупнейшим поражением во всей истории Британии». В этот день 60-тысячная японская армия принудила к капи­туля­ции в Сингапуре 130-тысячный контингент войск Британской империи, включавший в себя отборные части британских, индийских и австралийских войск. Чтобы оценить масштаб катастрофы, важно проиллюстрировать, что до того момента примерно семимиллионное население вокруг Малаккского пролива контролировалось не более чем двухтысячным контингентом имперских войск.

С 1819 г., когда сэр Раффлз превратил Сингапур в торговый пост Ост-Индской компании, британцы создали — и тщательно культивировали — миф о собственной непобедимости столь успешно, что «азиатам», как тогда называли общим термином всех местных жителей, и в голову не приходила мысль об открытом вызове всей мощи Британской империи. До тех пор, пока одна нация не решилась на открытый вызов. Япония.

Примерно в те же дни молодой сингапурец по имени Гарри, шокированный происходящим, пытался, чтобы отвлечься, посмотреть британскую комедию в местном кинотеатре. В одной из сцен бомба, которая должна была взорваться, не взорвалась. На экране появилась надпись: «Конечно, ведь она сделана в Японии». Это был странный опыт для Гарри. В комедии высмеивались японцы — они были показаны кривоногими, косоглазыми «азиатами», неспособными изготовить взрывающуюся бомбу, стреляющее ружье или плывущий корабль. Однако Гарри было несмешно: японцы показали себя мощной, дисциплинированной силой с великолепно работающей техникой.

Другая империя — Российская, в отличие от Британской, испытала свой шок раньше, первой из европейских империй потерпев поражение от восходящего азиатского игрока. В начале русско-японской войны 1904 – 1905 гг. российская пресса потешалась над японскими войсками, аргументируя это тем, что «мы [японцев] шапками закидаем». Не закидали, а слово «шапкозакидательство», до того воспринимавшееся совершенно серьезно, стало ироническим определением глупой самонадеянности.

В сегодняшней России хотя, наверное, и отсутствует шапкозакидательство по отношению к азиатским экономикам, тем не менее налицо достаточно слабое представление об особенностях их развития. Почему интересен именно азиатский опыт? Предлагаемая читателю книга «Азиатская модель управления» должна помочь, с одной стороны, демистифицировать истоки успеха, а с другой стороны, продемонстрировать фактический опыт соседей, который может послужить уроком для реформирования российской экономики.

Известный ученый Ангус Мэдиссон, автор так называемых «таблиц Мэдиссона», где приведена статистика валового продукта на душу населения в различных странах мира за последние 200 лет, проиллюстрировал, что существуют две устойчивые траектории роста экономики, которые условно выглядят как «первая и вторая космическая скорость» (определение А. А. Аузана). Большинство стран мира, в том числе и Россия, предпринявших серьезные попытки модернизации за последние полвека (а их было более 70), хотя и растут, но очень медленно. То есть находятся на «первой космической скорости». Так вот, только у пяти стран получилось перейти с «первой скорости» на «вторую». Удивительно, но все пять являются азиатскими: Япония, Южная Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур. Сейчас в этот клуб рвется еще один мощный игрок — Китай. Если учесть специфику двух офшорных финансовых центров, одновременно являющихся крупными торговыми портами, коими являются Гонконг и Сингапур, то еще более удивительным является тот факт, что успешная модернизация Японии, Южной Кореи, Тайваня, а теперь и Китая следует примерно одинаковым рецептам, за которой стоят весьма конкретные меры и набор идей. Суть идей одновременно проста и масштабна, состоит из трех частей «пазла».

Часть 1. Продуманная индустриальная политика государства

Несмотря на дискуссии о постиндустриальном развитии и сервисах как о новой панацее от отставания, основой успеха азиатских «тигров» является собственная промышленность. Для иллюстрации данного пункта необходимо совершить небольшой исторический экскурс.

Переломным моментом, предопределившим успешную индустриализацию в Азии, является так называемая миссия принца Томоми, имевшая место вскоре после революции Мэйдзи в Японии (1868). Миссия, собранная из 51 представителя разных сфер — индустрии, сельского хозяйства, финансов — осуществила визит в 15 разных стран в 1871 – 1873 гг. По результатам визита, включавшего посещение бирж, заводов, шахт, железных дорог, верфей, и проч., был подготовлен 12-томный документ под названием «Мнения об индустриальном развитии», который стал документом, сфокусировавшим развитие японской экономики на приоритетных секторах. Наиболее важное значение для японцев имела Германия: именно в Германии XIX в. впервые были формально сформулированы идеи о развитии экономики на основе собственной индустрии, к которым ранее экспериментальным путем пришли Британия и США. Немецкий взгляд, сформулированный так называемой Исторической школой, аргументировал, что успешно развивающееся государство должно развить в первую очередь собственную промышленность, используя продуманную протекционистскую политику. Фридрих Лист, наиболее яркий и сравнительно малоизвестный в России представитель Исторической школы, является, пожалуй, наиболее значительным политическим экономистом XIX в. после Карла Маркса: именно он предложил альтернативу коммунистическому подходу к развитию индустриального общества. Лист аргументировал, что идеи Адама Смита об эфемерной «невидимой руке рынка» и Давида Рикардо о «сравнительном [торговом] преимуществе» в корне некорректны. Так, торговая теория Рикардо гласит, что страна должна специализироваться в таком виде экономической деятельности, в котором она относительно более эффективна. Соответственно, если бы сначала Япония, а затем Корея, Тайвань и Китай развивались исходя из теорий Адама Смита и Давида Рикардо, мировая экономика получила бы четырех крупных производителей риса, а не высокотехнологичных индустриальных игроков. Основной идеей Листа является то, что вначале страна должна осуществить внутреннюю индустриализацию, а затем атаковать экспортные рынки. Это в каком-то смысле антитеза импортозамещению — экспортоориентированность. Интересно, что и Британия, и США вели исключительно протекционистскую индустриальную политику, направленную на защиту собственных infant industries (букв.: «младенческие отрасли промышленности» — термин, придуманный самим Александром Гамильтоном, который в качестве министра финансов был ответственен за формирование индустриальной политики США), активно продвигая при этом идеологию свободных рынков. Идеи Листа, которые он почерпнул в США (где он жил между 1825 и 1832 гг.) были впервые применены на практике в Германии, а уже потом с успехом опробованы в Японии: историк Кеннет Пайл называл копирование траектории развития успешных экономик, в первую очередь Германии, «идеей фикс» правительств Мэйдзи. Так, Ито Хиробуми, первый (и многократный) премьер-министр Японии, провел два месяца в Германии, тесно общаясь с Железным канцлером, Отто фон Бисмарком, а Хирата Тосуке, министр сельского хозяйства и коммерции Японии в 1890-х и архитектор экономических реформ, получил степень профессора в Германии и осуществил первый перевод трудов Листа на японский язык. В основу японского экономического чуда легла политика «рационализации», как ее называли японцы, то есть рационального использования ограниченных ресурсов для сфокусированного развития экономики при помощи дзайбацу (букв.: «денежный клан») — мощных финансово-промышленных групп, таких как Mitsubishi, Mitsui, Sumitomo. После Второй мировой войны практически все дзайбацу были реформированы в кэйрэцу (букв.: «иерархический порядок»), и в виде кэйрэцу существуют до сих пор и контролируют существенную часть экономики ­Японии.

Интересно, что Пак Чон Хи, президент Кореи в 1961—1979 гг. и отец корейского экономического чуда, является в значительном смысле продолжателем японских идей. Выпускник японской имперской академии и бывший лейтенант японской армии, какую-то часть своей жизни проживший под японским именем Такаги Масао, он следовал японским идеям о формировании сильных экспортоориентированных концернов. (Только в Корее они назывались не «дзайбацу», как в Японии, а «чеболь». Это всего лишь корейское и японское произношения одного и того же слова, иероглифами оно пишется одинаково.) Так же, как и ранее в Японии, в Корее 1970-х государственные чиновники зачитывались книгами Листа, а сам Пак Чон Хи восторгался Бисмарком. С презрением относившийся к советам не практикующих экономистов, в том числе иностранных, Пак Чон Хи проигнорировал отчет Всемирного банка 1974 г., высказывавший «серьезнейшую озабоченность насчет практичности целей по экспорту продукции тяжелого машиностроения» и рекомендовавший стране сфокусироваться на текстиле (к слову сказать, в начале 1970-х ключевыми статьями корейского экспорта были: 1) текстиль; 2) фанера; 3) парики!). Точно так же, как и в Японии, Пак Чон Хи отдавал приоритет производству стали, судостроению, а позже автомобилестроению и производству полупроводников.

Являвшийся в 1926 – 1927 гг. студентом коминтерновского Университета имени Сунь Ятсена в Москве великий китайский реформатор Дэн Сяопин считал образцом экономической политики нэп и именно ее взял за основу китайских реформ 1980-х. Говоривший о необходимости «четырех модернизаций» — промышленности, сельского хозяйства, обороны и науки — Дэн Сяопин, по японскому образцу вековой давности, направил четыре миссии: в Японию, Восточную Европу, Западную Европу и Гонконг. ­Изначально склонявшиеся к восточноевропейскому (в основном югославскому) опыту китайцы в итоге выбрали японскую модель как образец. В особенности китайцы были под впечатлением от того, как японское Министерство международной торговли и промышленности (MITI) анализирует конкурентоспособность японских фирм на мировых рынках и планомерно распределяет ресурсы экономики для обеспечения того, что принято называть устойчивым конкурентным преимуществом. Две ключевые китайские организации, созданные в Китае в 1979 г. — Ассоциация контроля качества и Ассоциация управления предприятиями — обучали тысячи китайских руководителей почерпнутым из Японии идеям. Таким образом Япония, исторический конкурент и злейший враг со времен как минимум китайско-японской войны 1894 – 1895 гг., закончившейся аннексией Тайваня, пыталась искупить историческую вину и в итоге сыграла ключевую роль в модернизации Китая. Сам же Дэн Сяопин был первым китайским лидером за 2200 лет контакта между Китаем и соседним островом, посетившим Японию и встретившимся с императором. Опять-таки, приоритет в развитии промышленности в Китае был дан экспортоориентированным отраслям с максимальным мультипликативным эффектом: тому же сталелитейному сектору, судостроению, автомобилестроению, высоким технологиям. Эволюцию немецко-японско-корейско-китайских идей развития промышленности можно условно проиллюстрировать на примере цепочки брендов Mercedes – Toyota – Hyundai – Geely, или же Siemens – Sony – Samsung – Xiaomi.

Часть 2. Выверенная реформа сельского хозяйства

Наиболее элегантно взаимосвязь между целями развития промышленности и целями развития сельского хозяйства выразило в 1945 г., после так называемой ретроцесcии от Японии, правительство Тайваня, сформулировавшее свою задачу как «развитие индустрии через сельское хозяйство, и развитие сельского хозяйства через индустрию». Будучи составной частью общей экономической повестки, реформа сельского хозяйства должна одновременно служить трем ключевым целям:

a) Обеспечение занятости населения как механизма социальной стабильности и устойчивого развития общества. Как отметил, пожалуй, самый видный экономист по развитию Майкл Липтон, «для выполнения общих целей развития общества необходимо развивать сельское хозяйство». Можно, конечно, долго фантазировать о бурном росте ИТ-технологий и мини-силиконовых долин как механизма вытягивания страны из бедности, однако пожалуй, даже самая успешная азиатская страна в сегменте ИТ-услуг, Индия, обеспечила трудозанятостью в ИТ-секторе примерно 3 млн человек, в то время как в сельском хозяйстве страны занято примерно в 200 раз больше, 600 млн человек.

b) Масштабирование хозяйств. Атомизация хозяйств, т. н. sub-scale agriculture — прямой путь к гарантированию бедности страны. Для обеспечения успешного развития экономики страны масштабироваться и специализироваться (то есть сфокусироваться на так называемых anchor points, «якорях») должна не только промышленность, но и сельское хозяйство. Интересно, что важнейшую роль в успешных реформах аграрного сектора в Азии (в частности, в Японии и Тайване) после Второй мировой войны сыграл Вольф Исаакович Ладежинский, бывший ключевым советником генерала Дугласа Макартура по вопросам сельского хозяйства. Уроженец Украины, эмигрировавший от ужасов революции в США, он считал, что залогом обеспечения экономического роста в сельском хозяйстве является ликвидация грабительской помещичьей ренты и создание крупных, специализированных хозяйств. Согласно пакету реформ Ладежинского, использованному в Японии, государство выкупало у помещиков-рантье излишки земли, которые затем продавались на льготных условиях, с 30-летней рассрочкой, крестьянам-арендаторам. Тут важно отметить тот факт, что экстраординарность аграрных реформ в Азии обусловлена небольшим размером доступной для сельского хозяйства территории. Так, в Японии, состоящей из четырех крупных и 6848 мелких островов, несмотря на большую, чем у Германии, общую территорию, три четверти непригодно для жизни, и только 13% можно использовать в сельском хозяйстве (это одна из причин, объясняющих высокую стоимость японской сельхозпродукции), на Тайване для культивации недоступно свыше 75% земли, а в Южной Корее — 78%.

c) Использование последних достижений технологий и ориентация на экспорт. Экспортные рынки, благодаря таможенной статистике, позволяют отслеживать успешность продаж на внешних рынках и «рационализировать» спектр производимой продукции. Международные продажи являются механизмом обратной связи, с помощью которого правительства могут оценить, успешно ли проходит реформирование сельского хозяйства. Опять-таки, экспортоориентированность, а не импортозамещение, является name of the game (букв.: «название игры»). Именно поэтому азиатские игроки специализируются на высокорентабельных нишевых сельскохозяйственных продуктах. Так, Тайвань является лидером в производстве консервированных продуктов, а Япония успешно экспортирует сверхдорогое мясо «вагью», рыбу и фрукты. При этом согласно исследованию Deutsche Bank, производительность труда южнокорейского фермера, выращивающего традиционную культуру — рис, в 40 (!) раз выше производительности труда китайского фермера, в первую очередь благодаря использованию новейших технологий. Заканчивая тему сельского хозяйства, отмечу, что сельское хозяйство скорее всего придётся субсидировать — просто потому, что на международных сельскохозяйственных рынках ведется «война субсидий».

Часть 3. Финансовый сектор как поддерживающая система

В сегодняшнем мире финансовый сектор играет диспропорционально важную роль, став по сути дела вершиной пирамиды экономик крупных стран. И Япония, и Корея, и Китай вели — и ведут — серьезную политику контроля потоков капитала, в первую очередь контролируя курс национальной валюты. Показателен японский пример: Япония отменила механизмы контроля потоков капитала под давлением США лишь в 1985 г. За два года курс иены вырос в цене по отношению к доллару в два раза, что резко ударило по экспортному потенциалу страны в 1990-х. Стараясь не повторять ошибок соседей, Корея, сильно пострадавшая от кризиса 1998 г., и Китай, находящийся под постоянным давлением США с целью ревальвации юаня, всячески стараются контролировать так называемые hot money (букв.: «горячие деньги»), вводя новые ограничения на вывоз капитала (последние не далее как летом 2016 г.).

При этом стоит отметить, что роль финансового сектора многократно увеличилась после кризиса 2008 г., с введением политики «количественного смягчения» сначала ФРС, а затем и другими центробанками. Для иллюстрации: за последние восемь лет монетарная база США выросла в беспрецедентные пять раз, с $ 800 млрд до $ 4 трлн. Именно дешевые деньги (а на сегодняшний день, как мы знаем, ставки процента являются отрицательными в ряде важнейших экономик) способствовали фондированию крупных инвестиционных проектов: от сланцевых месторождений в США до месторождений угля в Австралии. В этом заключается, наверное, самый большой парадокс мировой экономики последних лет: взрывное наращивание монетарной базы центральными банками посредством «количественного смягчения» не привело к ожидаемой вспышке инфляции, а наоборот, привело к снижению цен на ряд товаров, в первую очередь сырьевых, из-за введения в строй новых инвестиционных проектов (условно говоря, цена на нефть не выросла, а упала ввиду того, что были введены в строй месторождения сланцев). При этом в отличие от России, которая, к сожалению, в результате санкций оказалась вне capital highway — «магистрали капитала», азиатские игроки весьма успешно работают с рынками капитала (сейчас в Азии говорят об overfunding issue — «проблемы наличия излишнего капитала»), создавая тем самым задел для нового качественного рывка азиатских экономик. Особенную роль в налаживании доступа азиатских экономик на мировые рынки капитала играют Гонконг и Сингапур, бывшие ранее английскими колониями и ставшие успешными офшорными центрами в значительной мере благодаря интеграции с рынками капитала, в значительной мере англосаксонскими по своей сути.

Помните молодого сингапурца по имени Гарри в начале статьи? Под сильным впечатлением от успехов, продемонстрированных японцами, он решил перестать стесняться своего азиатского происхождения и, наоборот, гордиться им. Как первый шаг, он отбросил свое английское имя Гарри и вернул себе свое китайское имя Ли, под которым и вошел в историю. Создатель современного Сингапура. Ли Куан Ю.

Руслан Алиханов

Удачи и провалы самого динамичного региона в мире онлайн (полностью и бесплатно) страница 97

32

См.: Lipton, Why Poor People Stay Poor, p. 35. Липтон называет 15 стран, которые уже были зажиточными во время реставрации Мэйдзи в Японии и чье население в период ускоренного роста и индустриализации было городским на 35–70 %. В Великобритании в 1811 г. было 36 % городского населения. См.: C. M. Law, «The Growth of Urban Populations in England and Wales, 1801–1911», Transactions of the Institute of British Geographers, no. 41 (June 1967), p. 128.

33

Lipton, Why Poor People Stay Poor, p. 24.

34

Francks et al., Agriculture and Economic Development in East Asia, p. 63.

35

Эта информация базируется на оценках Вольфа Ладежинского в Меморандуме Атчесона – Фири от 1945 г., одном из важнейших официальных документов, который привел к земельной реформе в Японии после Второй мировой войны. Долг фермерских хозяйств, составлявший 135 японских иен на семью до Первой мировой войны, вырос до 1000 японских иен в 1937 г. На своем пике проценты по задолженности фермеров оценивались в одну треть от общего чистого дохода сельского хозяйства. Меморандум воспроизведен в: Wolf Isaac Ladejinsky and Louis J. Walinsky (ed.), Agrarian Reform as Unfinished Business (New York: Oxford University Press on behalf of the World Bank, 1977), p. 570.

36

Цит. по: Dore, Land Reform in Japan, p. 49.

37

См.: Francks et al., Agriculture and Economic Development in East Asia, p. 20.

38

Подробности этого восстания см.: Dore, Land Reform in Japan, chapter 3.

39

Сейчас это Музей северной культуры (Northern Culture Museum) префектуры Ниигата.

40

Данные по ожидаемой продолжительности жизни взяты из: Louis G. Put– terman, Continuity and Change in China's Rural Development (New York: Oxford University Press, 1993), p. 9. Данные по землевладению взяты из: Carl Riskin, China's Political Economy (Oxford: Oxford University Press, 1987) и William Hinton, Fanshen (New York: Monthly Review Press, 1966), chapter 2. Данные о доме Дэна основаны на авторских наблюдениях и интервью, взятых в августе 1994 г.

41

R. H. Tawney, Land and Labour and China (London: George Allen & Unwin, 1932; reprinted Boston, MA: Beacon Press, 1966), p. 66.

42

Hinton, Fanshen, chapter 1.

43

Эти события эхом отозвались в конце 1970-х и начале 1980-х гг., когда китайские крестьяне вернулись к семейному фермерству задолго до получения официальной санкции на это от КПК в 1983 г.

44

Воспроизведено в приложении A в: Hinton, Fanshen, p. 615.

45

Большинство оценок колеблется в диапазоне от 1 до 5 млн. Причина расхождений частично обусловлена тем, ограничивались ли подсчеты смертностью, связанной с земельной реформой, или же включали смертность от других политических баталий в период «освобождения», например, от националистических контрреволюционеров. Согласно Denis Twitchett and John K. Fairbank (eds.), The Cambridge History of China (Cambridge: Cambridge University Press, 1978–1991), во многих частях страны предписывалось подвергнуть казни, по крайней мере, одного землевладельца в каждой деревне.

46

Hinton, Fanshen, p. 200. Предыдущие параграфы основываются на: Hinton, chapters 14, 20, and 21.

47

Общенациональные данные за период с начала войны с Японией в 1937 г. до конца гражданской войны в 1949 г. в китайских источниках отсутствуют. Однако похоже, что в 1940-х урожайность заметно увеличилась в тех районах, где была проведена земельная реформа и которые не были сильно затронуты войной с Японией или гражданской войной. С 1949 по 1952 г. урожайность значительно возросла повсюду. Согласно официальным китайским данным, производство зерна увеличилось более чем на 40 %. Томас Винс считает, что прирост составил свыше 25 %, основываясь на том, что официальные данные занижали урожайность в 1949 г., с которого начинается отсчет. Китайские данные, опубликованные в 1980-х гг., указывают, что в период с 1952 по 1957 г. производство зерна выросло еще на 20 %, и эти цифры принимаются учеными как достоверные. В абсолютном выражении рекордный урожай, зарегистрированный до 1949 г., имел место в 1936 г. и составлял около 139 млн т. В 1952 г. урожай поднялся до 155 млн т, в 1957-м – до 195 млн т. См.: Carl Riskin and Thomas Wiens, «The Evolution of Policies and Capabilities in China's Agricultural Technology», in Chinese Economy Post-Mao (Washington DC: US Congress, Joint Economics Committee, 1978). В книге Zhang Gensheng, Rural Reform in China (Shenzhen: Haitian Publishing House, 2001), p. 324, приводятся официальные китайские данные, опубликованные в 1980-х гг., которые могут занижать объем урожая 1949 г. Чжан Геншен пишет (не указывая источник), что производство зерна в 1949 г. составило 113,2 млн т, в 1953-м – 166,8 млн т, а в 1956-м (накануне коллективизации) – 192,7 млн т. Чжан был заместителем генерального директора Научно-исследовательского центра развития при Государственном совете КНР и вице-председателем финансово-экономического комитета при Всекитайском собрании народных представителей. По его данным, за семь лет производство зерна увеличилось на 70 %.

48

Nicholas R. Lardy, Agriculture in China's Modern Economic Development (Cambridge: Cambridge University Press, 1983), Christopher Bramall, Living Standards in Sichuan, 1931 – 78 (London: Contemporary China Institute, SO AS, 1989).

49

JCRR была частью Агентства экономического сотрудничества (Economic Co-operation Agency), учрежденного в рамках американского Закона о помощи Китаю (China Aid Act), принятого в 1948 г. Первое заседание JCRR прошло в Нанкине в октябре 1948 г., когда окончательный разгром националистических сил коммунистами Мао уже был предрешен.

50

Ladejinsky and Walinsky (ed.), Agrarian Reform as Unfinished Business, p. 289. Это утверждение появляется в письме к Джорджу Ганту из Фонда Форда.

51

См. статью «Слишком поздно спасать Азию?» (Too Late to Save Asia?), впервые опубликованную в Saturday Review of Literature 22 июля 1950 г. и впоследствии воспроизведенную в Ladejinsky and Walinsky (ed.), Agrarian Reform as Unfinished Business (см. выше). Ладежинский находился в континентальном Китай всего около одной недели в октябре 1949 г., накануне окончательной победы коммунистов в гражданской войне. См. также: James Putzel, A Captive Land (New York: Monthly Review Press, 1992), p. 72.

52

Меморандум Атчесона – Фири от 26 октября 1945 г., воспроизведен в: Ladejinsky and Walinsky (ed.), Agrarian Reform as Unfinished Business, p. 575. Выступавший в поддержку земельной реформы Роберт Фири работал в отделе по делам Дальнего Востока Государственного департамента США. Джордж Атчесон-младший был представителем Госдепартамента США в японской штаб-квартире генерала Макартура.

53

Директива SCAP 411 «О земельной реформе в сельской местности» от 9 декабря 1945 г. воспроизведена в Ladejinsky and Walinsky (ed.), Agrarian Reform as Unfinished Business, p. 579.

54

См. Dore, Land Reform in Japan, chapter 6, p. 129. Последовательность событий была такова: японский парламент разрабатывает свой собственный законопроект; Макартур требует проведения земельной реформы; законопроект принимается парламентом; оккупационные войска отвергают первый закон о реформе; второй по счету закон о реформе принимается парламентом в октябре 1946 г. Верхний предел размера земельного участка в собственности составлял, согласно первому закону, около 5 га, согласно второму – 3 га. Эта разница в 2 га привела к возрастанию числа экспроприированных землевладельцев со 100 000 до более чем 1 млн. Роль Макартура в проведении радикальной земельной реформы не следует переоценивать. Важное значение имело требование Советского Союза о снижении лимита собственности, выраженное через Союзнический совет по делам Японии (Allied Council for Japan), консультативный орган SCAP, а также поддержка британской стороной предложения Ладежинского относительно лимита в 3 га. Этот вопрос прекрасно разобран в: Putzel, A Captive Land, chapter 3.

55

Небольшая часть выплачивалась также наличными.

56

См. Dore, Land Reform in Japan, pp. 172–173. Оценка количества случаев, когда землевладельцы пытались избежать экспроприации земли, приведена в: Dore, pp. 151–152.

57

По оценкам японского Совета экономического планирования (Economic Planning Board), индекс потребления в сельской местности вырос с середины 1930-х гг., когда он равнялся 100, до 136 в 1954 г., оставаясь в городах на уровне 94. Цитируется по: Dore, Land Reform in Japan, p. 202.

58

Francks et al., Agriculture and Economic Development in East Asia, chap– ter 4.

59

Wolf Ladejinsky, «Chosen's Agriculture and Its Problems»; опубликовано впервые в Foreign Agriculture (1940), воспроизведено в: Ladejinsky and Walinsky (ed.), Agrarian Reform as Unfinished Business, p. 49. (Чосон – старое название Кореи.)

60

Особое внимание данному пункту уделяет Putzel, A Captive Land, p. 80.

61

John P. Powelson and Richard Stock, The Peasant Betrayed: Agriculture and Land Reform in the Third World (Washington DC: Cato Institute, 1990), p. 179.

62

См.: Anthony Y. C. Koo, The Role of Land Reform in Economic Development (New York: Praeger, 1968), p. 8.

63

Koo, The Role of Land Reform in Economic Development, p. 44.

64

Koo, The Role of Land Reform in Economic Development, p. 38. На Тайване было произведено 195 000 отдельных актов передачи земли фермерам. См.: «Table 12: The Rise of Ownership – Taiwan Before and After Land Reform».

65

Kuo, Ranis and Fei, The Taiwan Success Story, p. 53.

66

Kuo, Ranis and Fei, The Taiwan Success Story, chapter 5. Данные, полученные в ходе опросов о доходах граждан на Тайване, сведены авторами в таблицу на с. 45. Глобальное исследование 60 бедных стран, проведенное экономистом Холлисом Чинери в 1964 г., подтвердило, что на Тайване доля доходов у беднейших 40 % населения была самой высокой во всей выборке.

Успех и провал в самом динамичном регионе мира, Джо Стадвелл

Успешные стратегии развития начинаются с сельского хозяйства, сектора, в котором находилась большая часть рабочей силы во всех неразвитых странах в истории. Связь сельского хозяйства с политической структурой сложна, но большинство слаборазвитых обществ, похоже, застряли в своего рода феодальном образце, когда несколько крупных землевладельцев контролируют чрезвычайно непропорциональные доли земли в каждой стране и, следовательно, политическую систему (обратите внимание, что этот вредный образец, возможно, поощрялся в бывшие колонии первого мира).Поскольку наиболее эффективный способ добыть еду - это иметь множество мелких фермеров, работающих на многих небольших участках земли (для сторонников экологически безопасного питания неудивительно, что этот «садовый» метод обычно более эффективен, чем агробизнес в американском стиле) , первая задача каждого дальновидного лидера - разбить большие поместья и передать землю народу. Некоторым странам, таким как Япония, это удалось, увеличив производство продуктов питания, а также увеличив экономическую мобильность, в то время как олигархии в других, таких как Филиппины, позаботились о том, чтобы перераспределение никогда не нарушало их контроль над местными рынками.В то время как перераспределение земли и подстрекательство к повсеместному ведению домашнего хозяйства само по себе не гарантирует успеха, неспособность вовлечь массы в формальную экономику означает как то, что меньше людей совершает прыжок от «ужасно голодающих» к «просто проживанию»), и что власть остается сосредоточенной среди очень немногих рук.

После успешного перераспределения земель можно приступать к индустриализации. В Европе промышленная революция началась сначала с текстильной промышленности, и многие страны продолжают идти по этому пути (например,грамм. Швейная промышленность Малайзии). Легкая промышленность хорошо подходит для развивающихся стран, поскольку там часто будет много небольших фабрик, требующих большого количества неквалифицированной рабочей силы. Кроме того, растущему числу домашних фермеров, желающих продавать урожай, будут нужны такие вещи, как пикапы, мотоциклы или моторизованные велосипеды, что будет стимулировать рост таких компаний, как Honda, которые начали строить именно такие автомобили. Экономисты постоянно спорят: должны ли развивающиеся страны повышать тарифы и предоставлять субсидии зарождающимся отраслям промышленности, рискуя коррупцией и неэффективностью; или им следует проводить неоклассическую политику свободной торговли, следуя теоретически максимально эффективной ортодоксальной неоклассической модели, рискуя раздавить зарождающиеся отрасли более высокой иностранной конкуренцией? Стадвелл убедительно демонстрирует, что первое - правильный путь, цитируя, среди прочего, аргументы Фридриха Листа и Александра Гамильтона.Распространенная метафора состоит в том, что тарифы и субсидии похожи на лестницу, по которой нужно подниматься вверх, чтобы их сбросить, когда это будет сделано, но примеры богатых стран, которые использовали меркантилистскую политику, чтобы разбогатеть, а затем в основном или частично дерегулировали (то есть все они ) показывает, что своевременная государственная поддержка промышленности жизненно необходима. Поддержка Южной Кореей Hyundai, Daewoo и других компаний имела много положительных побочных эффектов для смежных отраслей тяжелой промышленности, таких как судостроение.

Однако важно не замалчивать неудачи серьезного государственного вмешательства в промышленность.Даже в США такие девелоперские проекты, как строительство железных дорог после Гражданской войны, были заведомо коррумпированы, и в Азии присутствуют все те же риски кумовства, погони за рентой и регулирования. Как показывают примеры Японии и Южной Кореи, самое важное, что должны делать страны, - это сосредоточиться на экспорте промышленных товаров, которыми можно торговать, а не на развитии сферы услуг, которые не могут, а затем продвигать экспортную дисциплину, запрещая отечественным фирмам полениться.Над японскими автомобилями смеялись, когда они впервые попали на американский рынок, но они быстро улучшились и серьезно бросили вызов Большой тройке, потому что Япония не позволяла своим производителям почивать на лаврах; Малайзия не так строги в своей автомобильной промышленности, и, как следствие, Proton никогда не добивался такой же репутации по качеству. Распространенная ошибка для стран - просто попросить иностранные компании открыть магазин с филиалами в своей стране и таким образом повысить уровень жизни.Попытка пропустить вперед в этом методе не работает по нескольким причинам: во-первых, стимулы или субсидии для иностранных компаний часто являются дорогостоящими и представляют собой экспорт капитала, отчаянно необходимого дома; во-вторых, в местную экономику передается гораздо меньше знаний, чем если бы местным предпринимателям была предоставлена ​​поддержка, чтобы разобраться во всем и создать свои собственные цепочки поставок; в-третьих, создается меньше рабочих мест, при этом те, которые есть, обычно имеют более низкое качество; в-четвертых, взаимодействие с иностранными компаниями чревато коррупцией.

Это имеет значение для третьего этапа развития, создания отечественной финансовой индустрии. Стадвелл очень подробно описывает, как финансовые секторы разных стран либо способствовали их пути развития, либо препятствовали ему, и азиатский финансовый кризис, конечно, играет заметную роль в качестве предупреждающего знака для стран, которые выбрали неправильный путь развития. Еще одна причина для предпочтения инвестиций в производство перед услугами заключается в том, что как только независимый финансовый сектор начинает работать, деньги, как правило, перетекают в прибыльные, но непроизводственные секторы, такие как спекуляции с элитной недвижимостью, а не, скажем, в новую промышленную инфраструктуру.Это особенно верно в случае стран, чьи элиты пережили процесс перераспределения земель и создания производственного сектора и которые теперь сохраняют критические позиции в сельском хозяйстве, промышленности и финансах (что приводит к выдаче ссуд, откатов и прочим связанной с коррупцией). Финансовые кризисы разрушительны, независимо от того, насколько развита ваша страна, но страна с большим количеством отечественных фирм может встать на ноги гораздо быстрее, чем одна с кучей пустых заводов, которые раньше принадлежали иностранным компаниям.Страны, которые успешно развиваются, подвергаются жестким финансовым репрессиям и контролю над капиталом, что увеличивает норму сбережений и позволяет использовать обменный курс в пользу отечественных производителей. Это связано с искусственным сдерживанием роста потребления, а также с постоянными требованиями МВФ по финансовому дерегулированию и плавающим обменным курсам, но до тех пор, пока в руководстве страны не слишком доминируют несколько семей, как это было в таких местах, как Филиппины, он должен иметь возможность использовать инструменты современных международных финансов, чтобы наконец-то конкурировать на равных с богатыми западными странами.

Все это подводит нас к Китаю, путь развития которого имеет сходство как с более богатыми странами Северо-Восточной Азии, так и с более бедными странами Юго-Востока, и, следовательно, достаточно уникален, чтобы заслужить единственное внимание в последнем разделе, даже если не считать его необычайно обширный масштаб. Он прошел долгий путь от таких бедствий, как Большой скачок вперед; Современное стремление Китая к развитию является признанием неудач государственного роста, и все же даже сегодня в Китае есть огромные государственные компании, которые играют жизненно важную роль в его экономике, наряду с бесчисленным количеством иностранных компаний, которые используют его дешевую рабочую силу для сборки большая часть мировых высоких технологий.Существует бизнес-концепция (впервые представленная генеральным директором компании Acer, базирующейся в Тайване, что интересно), называемая «кривой улыбки» - прибыль наиболее высока на начальном этапе разработки продукта / НИОКР, низкая на этапе производства и снова высокая на этапе продаж . Руководство Китая прекрасно понимает, что нужно сделать, чтобы заставить отечественный бизнес подниматься все выше и выше по цепочке создания стоимости и перестать так сильно полагаться на свое текущее сравнительное преимущество в дешевой рабочей силе, но часто это легче сказать, чем сделать.Стадвелл отмечает, что часто китайским предприятиям легче конкурировать в таких отраслях тяжелой промышленности, как энергетика, судостроение или железная дорога, по сравнению с секторами, более ориентированными на потребителя, такими как высокие технологии, но поскольку Китай по большей части придерживается успешный путь жестких финансовых репрессий и контроля над капиталом (хотя любой, кто следил за историей Бо Силая, знает огромные масштабы китайской коррупции), кажется, что Китай, скорее всего, через несколько десятилетий выйдет на технологическую границу богатых западных стран или приблизится к ней. страны.

Любая книга, посвященная столь широкой теме, вызывает критику, но по большей части эта книга, кажется, хорошо сочетается с другими книгами, которые я читал. Компания China Airborne Джеймса Фаллоуса много говорила о развитии китайского авиационного рынка, что напрямую связано со многими поднятыми здесь вопросами, касающимися производственного сектора и его роли как движущей силы принятия международных деловых стандартов. Разделы, посвященные финансовому кризису в Азии, похоже, перекликаются с тем, что я читал из других источников, таких как «Возвращение экономики депрессии» Пола Кругмана (более ранняя его работа «Миф об азиатском чуде» также предлагает интересную альтернативную точку зрения на Азиатская разработка).Более того, хотя его история каждой отдельной страны не может не упрощать, его общие взгляды на подводные камни развития, кажется, охватывают специфические страдания каждой отдельной страны, которая по той или иной причине попала в беду. В целом, Studwell проделал отличную работу, объяснив, почему такие лидеры, как Пак Чон Хи, Дэн Сиоапин и Мэйдзи, пошли своими странами такими разными путями, чем Мао Цзэдун, Махатхир Мохамад и Сукарно, в живом, хорошо аргументированном сборнике.

#pdf of: Как работает Азия: успехи и неудачи в Самый динамичный регион мира

Успех и неудача в самом динамичном регионе мира, Джо Стадвелл

Джо Стадвелл проработал два десятилетия в качестве репортера

Джо Стадвелл два десятилетия проработал репортером в этом регионе, и газета Financial Times сообщила, что его «следует назвать главным разрушителем мифов для азиатского бизнеса». В книге How Asia Works Стадвелл излагает свои обширные исследования экономики девяти стран - Японии, Южной Кореи, Тайваня, Индонезии, Малайзии, Таиланда, Филиппин, Вьетнама и Китая - в доступный, читаемый рассказ, который развенчивает западные заблуждения , показывает, что на самом деле произошло в Азии и почему, и на этот раз проясняет, почему одни страны переживают бум, а другие угасают.

Подробный анализ Studwell фокусируется на трех основных областях: земельная политика, производство и финансы. Земельная реформа сыграла важную роль в успехе азиатских экономик, дав толчок развитию за счет использования большого количества рабочей силы и предоставления капитала для роста. В случае производства одного промышленного развития недостаточно, считает Стадвелл. Вместо этого странам нужна «экспортная дисциплина», правительство, которое заставляет компании конкурировать в глобальном масштабе. А в финансах эффективное регулирование необходимо для стимулирования и поддержания роста.Чтобы изучить все эти темы, Стадвелл путешествует вдоль и поперек, опираясь на увлекательные примеры - от подавления реформ филиппинским сахарным бароном до стремительного роста на корейском сталелитейном заводе.

Тщательно изученный и впечатляющий по своему охвату, Как работает Азия - это важная книга для всех, кто интересуется развитием этих динамично развивающихся стран, региона, который будет определять будущее мира.

успехов и неудач в самом динамичном регионе мира, Джо Стадвелл

Իհարկե հասկանալի է, որ պետության զարգացում ասելիս, պետք է տարանջատել զարգացման 2 բաղադրիչ `I) տնտեսական եւ II) քաղաքացիական գիտակցության եւ մարդու իրավանքներրի տեսանկյունից զարգացում. Չինաստանը օրինակ լինելով ամենամեծ տնտեսությունն

Իհարկե հասկանալի է, որ պետության զարգացում ասելիս, պետք է տարանջատել զարգացման 2 բաղադրիչ `I) տնտեսական եւ II) քաղաքացիական գիտակցության եւ մարդու իրավանքներրի տեսանկյունից զարգացում. Չինաստանը օրինակ լինելով ամենամեծ տնտեսություններից մեկը, II) աղադրիչով, մեղմ ասած, աչքի չի ընկնում։
Կարծում եմ կոռուպցիայի ցածր մակարդակը ոչ թե երկրի տնտեսական զարգացման նախադրյալ է, այլ ածանցայլ։

Джо Стадвелл- ը ֆանտաստիկ աշխատություն է գրել։ Այն հյուսիս-արևելյան և հարավ-արևելյան Ասիայի երկրների տնտեսության պատմության հրաշալի ուսումնասիրություն է։ Հիմնական եզրակացությունը գրքի հետևյալն է `հյուսիս արևելյան եական երկրների (Կորեա, Ճապոնիա, Թայվան) արգացմակբան արգացմակբան արգացմակբան արգացմակբան

Ա) Ցավոտ բայց հաջողված հողային ռեֆորմ և բարձր արդյունավետությամբ տնային տնտեսությունների (домашнее хозяйство) ստեղծում։ Այս բաղադրիչը հանգեցրեց ագրարային տնտեսության թռիչքաձև զարգացման, ինչը լինելու էր հիմքը արգացման հաջորդ փուլ մտնելու համարար

Բ) Արտահանմանը ուղղված արտադրություն։ Պետությունը ամեն կերպ աջակցում և արտոնություններ էր տալիս այն ընկերություններին, որոնք ցույց ն ալիս արտահանման ա արտահանման ցուցարարանման արարանման արարանման արարան Օրինակ Կորեայում, հիմնականում շինարարությամբ զբաղվող `Chung Ju-yung- ը, Գեներալ Պարկի իշխանության գալուց հետո, ստիպված էր հետեւել պետության կարգադրություններին եւ սկսել զբաղվել այնպիսի գործունեությամբ, որին առհասարակ ծանոթ չի եղել. Մասնավորապես `նավաշինություն և ավտոմոբիլային արտադրություն։ Այդպես ստեղծվեց `Hyundai մեքենան։

Գ) ափազանց ուժեղ ձևով վերահսկվող ֆինանասական համակարգ, որի միակ նպատակը պետք է լինեն,) ներեն,) ներեն,) ներեն) ներեն

Այս քայլերը չեն եղել առանց կոռուպցիայի բարձր մակարդակի, բնականաբար, բայց այս քայլերը ուղղված են եղել լավ հասկանալով, թե ինչ է անհրաժեշտ տնտեսական զարգացման համար.

Իհարկե պետք է ավելացնել նաեւ տեխնոլոգիաների հոսքը ավելի մեծ տնտեսությամբ երկներից, բայց եթե այս 3 բաղադրիչներից, որեւէ մեկը, հստակ մեխանիզմով չաշխատեր `տեխնոլոգիաների հոսքին զուգահեռ, չէր տեղի ունենա` աշխատուժի տեխնոլոգիական կրթության պրոցեսը.

Война, застой и риски для самого динамичного региона мира Майкл Р. Ослин

Хотя название книги провозглашает конец азиатского века, автор Майкл Ослин не делает каких-либо окончательных предсказаний относительно будущего Азии. Он в основном оспаривает идею «неумолимого подъема Азии» к мировому господству без адекватного анализа многих огромных препятствий, преграждающих путь.Он выделяет пять серьезных проблем, которые могут потянуть Азию вниз. К ним относятся:
- резкое замедление экономического роста во многих странах Азии,
- демографические проблемы из-за роста и сокращения населения,
- отсутствие механизмов регионального сотрудничества,
- незавершенные и незавершенные политические революции внутри стран и, наконец,
- многие затяжные конфликты между ними, которые могут привести к войне.
Эти вопросы анализируются в пяти главах, в основном с участием стран Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии.Даже в этих регионах основное внимание уделяется Японии, Южной Корее, Китаю и Индии. Западная Азия и Центральная Азия бросаются в глаза своим отсутствием.

Автор утверждает, что экономический спад в Азии в последние годы затронул практически все ведущие как демократические, так и диктаторские государства. После финансового кризиса 2008 года рост Китая резко замедлился и, вероятно, продолжит падать. Какой бы рост ни происходил, он происходит за счет кредита и относительно непродуктивных инвестиций в инфраструктуру.Экономические реформы, направленные на развитие сектора услуг или подъем на технологический полюс, практически не продвигаются вперед. Общий долг Китая от корпораций, домашних хозяйств и правительства, как теперь говорят, превышает 300 процентов ВВП. Во всех этих долговых операциях мало прозрачности. Следовательно, это могла быть бомба замедленного действия. Экспорт Китая в мир сократился. С 2017 года ему также пришлось вести торговую войну с США. Япония находилась в застое в течение двадцати пяти лет, увеличившись на 1%.Южная Корея и Тайвань также замедлили рост ВВП до уровня чуть менее 3%. После многих лет бурного роста до 2015 года Индия с тех пор упала до 5%. Реформы в Индии не продвинулись, несмотря на все фанфары, окружающие режим Моди.

На демографическом фронте Япония, Тайвань и Южная Корея уже попали в «ловушку низкой рождаемости», достигнув СКР менее 1,5. Антиутопические изображения роботов на стойках регистрации отелей и в ресторанах уже стали реальностью в этих странах. Китай, хотя официально считается, что уровень рождаемости составляет 1.56, как полагают, намного ниже. В сочетании с проводившейся в последние десятилетия политикой одного ребенка, страна столкнется с началом сокращения численности населения и пика численности рабочей силы к 2025 году. Все это предвещает быстрое старение ее населения к 2050 году, что приведет к связанным с этим проблемам. Иммиграция - очевидный ответ на эту проблему. Но эти страны Восточной Азии слишком замкнуты, чтобы думать о таком решении. Индия и Индонезия, напротив, сталкиваются с проблемой: слишком много молодых мужчин и женщин, но слишком мало работы для них.У Индии также есть сомнительное отличие: 30% ее населения считаются «функционально неграмотными».

Майкл Ослин делает некоторые проницательные наблюдения относительно идеи Азии как регионального образования. Он говорит, что, в отличие от Европы или Северной Америки, Азия не смогла создать азиатскую организацию, подобную ЕС или НАТО. Основная причина этого в том, что большинство азиатских стран мало что связывает вместе, за исключением того, что они «все азиатские». В политическом, военном и экономическом отношении они находятся на разных стадиях развития.В отличие от ЕС, азиатские нации довольно разнообразны в культурном отношении. Все эти факторы затрудняют поиск общей причины. На экономическом фронте, хотя АСЕАН существует уже двадцать пять лет, она не говорит в один голос. АСЕАН не пришла на помощь Индонезии во время цунами 2004 года, в результате которого погибло более двухсот тысяч человек. Когда правительство Мьянмы провело этническую чистку мусульман-рохинджа, ни одна страна АСЕАН не выступила с просьбой предоставить помощь или убежище сотням тысяч беженцев.В обоих случаях на помощь пострадавшим пришли западные державы. Точно так же любая архитектура безопасности для Азии будет иметь проблематичную отправную точку, потому что Индия, Япония и некоторые страны АСЕАН видят в Китае главную угрозу. Китай, с другой стороны, хотя в военном отношении является наиболее могущественным, все же опасается, что такие страны, как Индия, Япония и Австралия, выступят против него в Индо-Тихоокеанском регионе.

Книга поднимает еще одну проблему, которую эйфория «азиатского века» в большинстве своем предпочитает не замечать.Политическая стабильность в Азии все еще хрупка, а управление часто перекликается с характеристиками стран третьего мира. В политическом отношении Китай становится все более авторитарным и централизованным, несмотря на экономический прогресс. Коммунистическая партия усилила свой контроль над Интернетом и сосредоточила в своих руках больше полномочий. В Южной Корее демократия прочно укоренилась, но коррупция политиков - это упорная проблема. Суды предъявили обвинение трем премьер-министрам страны во взяточничестве. Клановый капитализм пронизывает экономику.Опасения по поводу безопасности Северной Кореи и ее возможного краха вызывают серьезную озабоченность. Политическая демократия в Индонезии только зарождается, поскольку она стала демократией только с 2004 года. Страна занимает 16000 островов, и, следовательно, политическая стабильность и управление являются важными проблемами. Сингапур и Малайзия управляют по модели «сверху вниз», что вызывает недовольство их политической системой. Требования демократии часто сбивали их с толку. Коррупция и исламский фундаментализм вызывают беспокойство в Малайзии.Угроза джихадистов вызывает беспокойство в Индонезии.

Демократия Таиланда также показала себя нестабильной. Индия и Япония - стабильные демократии. Однако коррупция и подпольная экономика черных денег - это проблемы, которые в Индии не решаются. Год за годом загрязнение воздуха в Дели и других районах северной Индии в зимние месяцы находится на неприемлемом уровне, что свидетельствует о некомпетентном управлении. Проблемы управления в Китае стали очевидными в 2013 году, когда по реке Шанхай сплыли 3000 мертвых свиней.Загрязнение воды в Китае хуже, чем загрязнение воздуха. Оба находятся на неустойчивом уровне. Его заводы разрушают многочисленные озера, а половина населения по-прежнему не имеет доступа к безопасной питьевой воде. Очистка окружающей среды для улучшения условий жизни - гигантская задача во многих азиатских странах.

В заключение Майкл Ослин говорит о том, что война - это огромная опасность, с которой сталкивается Азия. Это должно стать шоком для многих сторонников «азиатского века». С четырьмя ядерными державами среди них можно быть уверенным в том, что война невозможна.Но напряженность вокруг островов Сэнкаку в Восточно-Китайском море между Японией и Китаем, островов Такэсима между Японией и Южной Кореей, островов Спратли в Южно-Китайском море между Китаем и государствами Юго-Восточной Азии - все это тлеющие проблемы. Споры о сухопутных границах между Индией и Китаем не решаются уже более полувека. Автор предостерегает от наивной уверенности в том, что Китай и Япония не начнут войну из-за островов Сэнкаку, потому что их экономические связи слишком глубоки. Точно так же мы не можем полагаться на веру в то, что Северная Корея не запустит ядерную ракету по Сеулу или Токио, потому что это было бы самоубийством.В Азии нет многостороннего института или архитектуры, подобной НАТО или ЕС, для деэскалации напряженности и выработки коллективных решений. Отсутствие таких механизмов повышает вероятность эскалации конфликтов.

В последней главе Оуслин предлагает больше демократии, большую либерализацию, основанную на правилах структуру для Индо-Тихоокеанского региона и более активное участие Америки в Азии в качестве решений. Многие азиатские страны, вероятно, приветствовали бы такое решение. Тем не менее, автор также может подвергнуться резкой критике за столь американоцентричный взгляд на Азию.В конце концов, азиаты на протяжении полувека подвергались насильственным действиям Америки во Вьетнаме, Корее, Афганистане и Ираке. Индия и Бангладеш не могут легко забыть о катастрофической поддержке США пакистанского военного режима во время освобождения Восточного Пакистана в 1971 году. Чтобы поверить в то, что более активное участие США в Азии может предотвратить конфликты и войны, нужно иметь что-то вроде миссионерского рвения. Тем не менее мы знаем, что Китай на сегодняшний день является самым могущественным в военном отношении государством в Азии.Это авторитарное и нелиберальное государство, и другие азиатские страны оправданы в своем страхе перед Китаем. В таком сценарии США - единственная держава, которая действительно может сдерживать эту угрозу. Таким образом, нельзя винить автора в том, что он выбрал более активное участие США в Азии как способ сохранения мира.
Что касается других проблем, перечисленных автором, можно утверждать, что в Азии эти проблемы существуют уже много лет, но они все еще растут быстрыми темпами. И Япония, и С.Корея по-прежнему остается страной первого мира, несмотря на замедление темпов экономического роста и другие проблемы региональной безопасности с Северной Кореей и Китаем. Эксперты предсказывают крах китайской экономики с 2004 года, но Китай с каждым годом становится сильнее. Тем не менее китайская модель экономического роста может скрывать больше, чем раскрывать. Это было в марте 2007 года, в разгар десятилетнего экономического бума, тогдашний премьер Вэнь Цзябао дал нехарактерно мрачную пресс-конференцию. Он предупредил, что китайская модель роста стала «неустойчивой, несбалансированной, нескоординированной и неустойчивой."Книга Майкла Ослина перекликается с этим мнением с множеством подтверждающих доказательств.

Что касается вопроса о возможной« войне в Азии », мы знаем, что междоусобные конфликты между азиатскими странами сохраняются уже давно, но дипломатии удавалось сдерживать Однако верно и то, что эти проблемы все еще не решены, и они продолжают закипать. Пару лет назад Индия и Китай пережили ожесточенное пограничное противостояние в Докламе. что Китай попытается достичь своей стратегической цели, оказывая давление на Бутан.Небольшие государства Азии обеспокоены тем, что Китай всегда ждет удобного момента, чтобы нанести удар и достичь своих геостратегических целей. Если Китай будет становиться все сильнее и сильнее, а США будут дальше отступать из Индо-Тихоокеанского региона, война не будет казаться невероятной на многих театрах военных действий в Азии.

Майкл Ослин приводит множество убедительных аргументов, чтобы смягчить эйфорию по теме «Азиатский век». Азиатские страны могут не стремиться к более активному участию США в этом регионе, как советует Ослин.Но они уверены, что могут внимательно рассмотреть пять препятствий на пути к Азии. В краткосрочной перспективе мы можем продолжать слышать о Китае как о новой сверхдержаве, бросающей вызов США, а также о подъеме стран АСЕАН и Индии. Однако проблемы, о которых говорится в этой книге, скорее всего, проявятся в ближайшие десять лет. Это могло бы привести к более отрезвляющей оценке на следующие десятилетия этого века.

модернизация | Природа, особенности, примеры и факты

Модернизация , в социологии, переход от традиционного сельского аграрного общества к светскому, городскому, индустриальному обществу.

Современное общество - индустриальное общество. Модернизировать общество - это прежде всего его индустриализация. Исторически возникновение современного общества неразрывно связано с возникновением индустриального общества. Можно показать, что все черты, связанные с современностью, связаны с набором изменений, которые около 250 лет назад привели к возникновению общества индустриального типа.Это говорит о том, что термины индустриализм и индустриальное общество подразумевают гораздо больше, чем экономические и технологические компоненты, составляющие их ядро. Индустриализм - это образ жизни, который включает в себя глубокие экономические, социальные, политические и культурные изменения. Общество становится современным только благодаря всеобъемлющей трансформации индустриализации.

Модернизация - это непрерывный и неограниченный процесс. Исторически сложилось так, что промежуток времени, в течение которого это происходило, должен измеряться веками, хотя есть примеры ускоренной модернизации.В любом случае модернизация - это не разовое достижение. Кажется, что в саму ткань современных обществ встроен динамический принцип, который не позволяет им оседать или достигать равновесия. Их развитие всегда неравномерно и неравномерно. Каким бы ни был уровень развития, всегда есть «отсталые» регионы и «периферийные» группы. Это постоянный источник напряжения и конфликтов в современных обществах. Такое состояние не ограничивается внутренним развитием отдельных состояний.Это можно увидеть в глобальном масштабе, поскольку модернизация распространяется за пределы своей первоначальной западной базы и охватывает весь мир. Существование неравномерно и неравномерно развитых стран вносит фундаментальный элемент нестабильности в мировую систему государств.

Модернизация, похоже, состоит из двух основных этапов. До определенного момента своего пути он несет с собой институты и ценности общества в том, что обычно считается прогрессивным восходящим движением. Первоначальное сопротивление модернизации может быть резким и продолжительным, но, как правило, оно обречено на провал.Однако по прошествии некоторого времени модернизация начинает вызывать все более масштабное недовольство. Частично это связано с растущими ожиданиями, вызванными ранними успехами и динамизмом современного общества. Группы, как правило, предъявляют к сообществу все возрастающие требования, и удовлетворить эти требования становится все труднее. Если серьезно, то модернизация на интенсивном уровне и в мировом масштабе несет новые социальные и материальные трудности, которые могут угрожать самому росту и расширению, на которых основано современное общество.На этом втором этапе современные общества сталкиваются с множеством новых проблем, решения которых часто кажутся выходящими за рамки компетенции традиционного национального государства. В то же время в мире по-прежнему доминирует система таких суверенных национальных государств с неравными силами и конфликтующими интересами.

Тем не менее, вызов и ответ - суть современного общества. При рассмотрении его природы и развития сначала выделяются, по крайней мере, не столько трудности и опасности, сколько необычайный успех, с которым современное общество совершило самую глубокую и далеко идущую революцию в истории человечества.

В данной статье процессы модернизации и индустриализации рассматриваются с очень общей и в первую очередь социологической точки зрения. Следует помнить, что это также происходит с позиции внутри самих процессов, которые он описывает. Феномены индустриализации и модернизации, которые, как считается, начались более двух веков назад и которые лишь намного позже были идентифицированы как отдельные и новые концепции, еще не достигли какого-либо заметного завершения. Конец истории, если он есть, таким образом, не виден, и на вопрос об окончательном суждении о природе и ценности этого обширного исторического движения нет ответа.

Как стать современным

Революция современности

Если представить всю социальную эволюцию человека на 12-часовом графике, то современная индустриальная эпоха представляет собой последние пять минут, не более. Более полумиллиона лет небольшие группы людей, которые, как мы можем согласиться, были людьми, бродили по земле в качестве охотников и собирателей. С помощью простых каменных орудий и социального порядка, основанного на родственных связях, они успешно защитили человеческий вид от хищников и стихийных бедствий.

Около 10 000 лет до нашей эры некоторые из этих охотников и собирателей занялись обработкой земли и приручением животных. Именно этот процесс ошибочно называют неолитической революцией, подразумевая, что новые каменные орудия лежали в основе этого огромного изменения. Сейчас общепринято, что новая технология не была главным фактором. Тем не менее то, что произошло, несомненно, было революцией. Мобильные банды стали оседлыми сельскими общинами. Развитие плуга в тысячу раз повысило продуктивность земли, и в результате резко увеличилось человеческое население планеты.Что еще более важно, животноводство и сельское хозяйство впервые создали излишки продовольствия. Это позволило некоторым членам населения отказаться от натурального хозяйства и стать ремесленниками, торговцами, священниками и бюрократами. Это разделение труда имело место в новой концентрированной физической среде. В 4-м тысячелетии до н. Э. Возникли города, а вместе с ними торговля, рынки, правительство, законы и армии.

Технологии и социальная организация неолитической революции оставались основой всей цивилизации до прихода индустриализма.С удивительно небольшим количеством дополнений - изобретение стремени было важным делом - то, что служило древней Месопотамии и Древнему Египту в 3-м и 2-м тысячелетиях до н. Э., Служило основанием для всех государств и империй древнего мира, от Китая и Индии до Греции. и Рим. И в равной степени он служил европейскому Средневековью, которое в некоторых отношениях, особенно в технологиях, фактически отошло от достижений древнего мира. Только в XVII и XVIII веках в Европе человечество совершило еще один скачок, сопоставимый с неолитической революцией.

Именно на этом очень медленно эволюционирующем фоне следует рассматривать революцию, лежащую в основе современности. Это один из двух квантовых скачков, которые совершила человеческая социальная эволюция со времени первичной стадии охоты и собирательства в начале года Homo sapiens . Неолитическая или сельскохозяйственная революция, как это ни парадоксально, породила городскую цивилизацию; Промышленная революция подняла человечество на новый уровень технологического развития, что значительно расширило возможности преобразования материальной среды.По своей скорости и масштабу изменения, вызванные промышленной революцией, действительно оказали большее влияние на человеческую жизнь, чем неолитическая революция. Неолитическая цивилизация повсюду оставалась ограниченной из-за резко ограниченной технической и экономической базы; индустриальная цивилизация не знает таких границ. Тем не менее понимание аграрного общества необходимо для анализа индустриального общества, поскольку современное общество выделяется в значительной степени контрастом с его аграрным прошлым.Смысл модерна можно найти как в том, от чего он отказывается, так и в том, к чему он стремится.

Смотрите также

• 
  Самый дорогой в мире мед
• 
  Самый большой художественный музей в мире
• 
  Самое большое сочинение в мире
• 
  Самый большой дуб в мире фото
• 
  Кто самый богатый в мире спортсмен
• 
  Самое чистое в мире место
• 
  Самый длинный ледник в мире
• 
  Самый узкий океан в мире
• 
  Самые страшные стихийные бедствия в мире
• 
  Самая длинная по времени шахматная партия в мире
• 
  Самые большие в мире тити